Аня Крещановская - Совпадение как в романе (книга 1)

— Девочка, ты потеряла шляпу, — неожиданно сказал кто-то позади Лерки.

Она удивлённо обернулась и увидела молодую женщину, облачённую в длинный старорусский сарафан, с кокошником на светловолосой голове. В одной руке она держала совершенно обыкновенную шляпу мухомора, красную, усыпанную белыми мушками, которая, пожалуй, налезла бы только на Леркин палец, а в другой — дорожный саквояж.

— Василиса? — Лерка узнала её тотчас, потому что именно такой и представляла.

— Василиса, — подтвердила женщина, перебросив длинную толстую косу с плеча на спину. — Хозяйка этого терема.

— Жена Егорова?

Василиса молча улыбнулась в ответ. Пёс, извиваясь, ластился к ней, но она игнорировала его заигрывания.

— Этот Кощей заставил выйти вас за него замуж?! Но теперь вы свободны, я его пленила! — возбуждённо проговорила Лерка.

— Ты молодец, — голос у Василисы был мелодичным, плавным, словно спокойная речка в погожий летний денёк.

Лерка во все глаза разглядывала героиню русских сказок.

— Вы так похожи на мою маму! — наконец констатировала она. — И совсем не похожи на Ядвигу.

— Каждый видит то, что хочет видеть, — улыбнулась Василиса, ничуть не удивившись знакомству Лерки со своей незадачливой сестрой.

В подклете что-то загрохотало. Видимо, Егоров споткнулся, потому что следом раздалась отборная ругань, от которой Лерка покраснела до самых корней волос.

— Как вы терпите такого матерщинника, — качая головой, пробормотала девочка.

Василиса протянула ей шляпу мухомора. Лерка не захотела расстраивать женщину, сунула шляпу в карман и поблагодарила её за заботу.

— Она тебе ещё пригодится, — загадочно произнесла Василиса. — А теперь, девочка, беги за собакой, она выведет тебя к людям.

Лерка махнула рукой, прощаясь с Василисой и, выключив камеру, помчалась вслед за псом по дороге.

Постепенно лес снова обратился в зловонные болота. Дорога, по которой бежала Лерка, оказалась насыпной, была наезжена, и не возникало сомнений, что ею постоянно пользуются.

За болотами вновь последовал лес.

Полностью доверившись псу, Лерка бежала и бежала, то теряя его из виду, то вновь замечая среди густых зарослей леса. И когда в очередной раз она заприметила его между деревьев, то вдруг сообразила, кого приняла за дикого зверя тогда, в первое знакомство с непроторёнными тропами сибирской тайги.

Наконец, очутившись перед кустами дикой ежевики, Лерка увидела за забором великолепный белокаменный дом в два этажа постройки середины XIX века. Его окружал живописный и, по всей видимости, разбитый искусным вертоградарем сад.

Действительно, чего только не было в этом чудесном саду. Он с полным правом мог именоваться райским. Хотя, вполне возможно, он райским и был, Лерка не знала, просто стояла и еле переводила дух от увиденных красот.

В центре парковой зоны журчал фонтан. Его для своих немудрёных забав облюбовали белотелые мраморные русалки. Обнажённые, они плескались и хохотали, ни мало не заботясь о впечатлении, которое могли произвести на стыдливого зрителя, случайно забредшего в этот Эдем.

Фонтан окружали одинокие деревянные скамейки с витыми металлическими ножками. Они казались очень грустными, их будто вовсе не развлекали откровенные игры соседствующих русалок.

Дорога из леса, вблизи которой следовала Лерка, за широкими коваными воротами вдруг приобретала совершенно иной вид. Она была заасфальтирована и украшена вдоль бордюров вплоть до самого парадного подъезда высокими ажурными фонарями и низкими светильниками.

Лерка стояла за высоким резным забором и любовалась всей этой рукотворной красотой, когда из дома вышла тучная женщина. На её широкой талии был повязан белоснежный передник, а аккуратно прибранную светловолосую голову украшала кружевная крахмаленая наколка. Девочка услышала её зычный голос:

— Иди, Тимка, ешь! Твои хозяева тебя совсем голодом заморили! Одна кожа да кости!

И она поставила у дверей глубокую миску с похлёбкой. Лерка увидела, как пёс, тот самый, что сопровождал её от самого дома Егорова, неистово виляя хвостом, принялся, чавкая и поскуливая, с жадностью поглощать угощение. И звали его, оказывается, вовсе не Барбос.

— Бедняжечка, — жалостливо вздохнула женщина.

Постояв немного на крыльце, она вернулась в дом.

Фиолетовые ягоды, свисавшие с кустов дикой ежевики, Лерка, непроизвольно срывая, клала в рот, пока там же не очутился лесной клоп. Лерке перекосило физиономию и она, фукая и бекая, стала отплёвываться.