Стелла Вайнштейн - Король в моем плену

Дворец охранялся воинами в белых хламидах, проходившими долгое обучение секретному боевому искусству. В мече каждого из них хранились волосы верховного волшебника, ныне Илстина, и клинки те придавали бойцу невиданную быстроту.

Столь многочисленные предосторожности в устройстве дворца требовались потому, что в нем доживали свой век выгоревшие маги. Их охраняли подобно хрупким хрустальным сосудам, потому что, потеряв волшебную силу, маги становились беззащитней новорожденного. Выгоревшие имели шанс прожить долгие годы… при условии, что не подцепят никакую заразу. Иммунная система словно исчезала вместе с магией, даже простой насморк мог стать смертельной угрозой.

Поэтому бывшие маги жили в просторных стенах спрятанного в горах убежища, под присмотром обученной прислуги с масками на лицах. Лишь волшебники имели право заходить на территорию дворца, потому что к нам никакая зараза не липла, выжигаемая магическими потоками.

Я такой жизни, по понятным причинам, не желала. Спасибо, проходили, больше не надо. Не буду сидеть в клетке, даже белокаменной, с видом на озеро и заснеженные горные пики. Маросдиль была посвящена в мои планы, поддерживала во всем, пусть и считала блажью желание избегать жизни в обители Матери-волшебницы. Первоначально я планировала после выгорания остаться в замке Вейнер на территории Айнура, но постепенно людей в нем все прибавлялось, и теперь стало ясно, что, если останусь, слуги занесут заразу и я долго не протяну. Следует поднакопить денег, оставить Сиенне крупную сумму на содержание замка и рвануть на юг. Оккупировать остров, построить лачугу в стиле Робинзона Крузо, запастись книгами. Или отыскать другое безлюдное местечко. Уверена, меня будут навещать друзья. Маро поклялась не оставлять меня, словам подруги можно доверять.

Увижу ее, обниму — и станет легче дышать. Вместе что-нибудь придумаем.

Карета зависла в воздухе напротив резных ворот с отворенной для гостей кованой калиткой. Со стороны, наверное, странно смотрелась площадка, нависшая над крутой пропастью, ведущая в никуда, но для летающей кареты — вполне удобная пристань. На широком сверкающем балконе, выстланном алой ковровой дорожкой, меня не встречала ни единая живая душа. Этим путем прибывали лишь маги и их приближенные. Мы не нуждаемся в пышном приветствии.

Тяжелые двери с перламутровой ручкой вели в пустую крохотную комнатушку, сияющую холодной белизной, словно операционная. Тут следовало встать ровно посередине, в границах начертанного алмазами круга, развести руки, подождать, пока хлопок защелкиваемого замка отгородит от внешнего мира, и дать магии медленно потечь по пальцам, подняться ласковой волной от щиколотки до макушки. Выжечь заразу, которая, возможно, прилипла к коже или одежде.

Магия струилась полноводным потоком, послушная, как пушистый щенок. Ластилась к рукам, кружила щекоткой вокруг колен, согревала золотым сиянием. Словно говорила — не бойся, маленькая, меня еще много, черпай, сколько вздумается.

И я верила. Сердцем, где всегда ощущала послушные магические потоки, так и просящиеся на волю. Наверное, поэтому у меня было рекордное количество артефактов — не могла устоять перед просьбой полноводной реки волшебства сбросить оковы берегов, вырваться на свободу и пошалить.

Магия добралась до потолка, поплескалась солнечным сиянием и впиталась обратно. После этого двухстворчатые ворота отворились сами собой, приглашая внутрь охраняемого оплота.

Высокий потолок, расписанный под летнее небо, с воздушной ватой облаков, летящих под дуновением невидимого ветра. Стены-окна — поразительное творение магической мощи и человеческого искусства, причудливая мозаика прозрачных льдистых стекол, перетекающих в черный мрамор пола.

Ощущение полета и простора.

Если стены невидимы, можно представить, что клетки не существует.

На другом конце зала стояла, горделиво сложив руки у пояса, седовласая высокая женщина. Голубые глаза смотрели ласково, в уголках глаз собрались морщинки, на губах играла искренняя улыбка.

Я, подхватив юбки, пробежала по вспыхивающему искрами полу прямо в объятия бывшей колдуньи.

— Аривельда!

— Ты сегодня одна из первых, Эви. — Старческие руки с мягкой тонкой кожей погладили меня по щеке, по лицу наставницы скользнуло выражение грусти. — Я ждала тебя, надеясь попросить о маленькой услуге, наедине. Ты словно прочитала мои мысли, девочка, как и всегда.