Мамору Хосода - Волчьи дети Амэ и Юки

Хана вместе с сыном готовилась к буре. Он доставал из сарая навесные ставни и передавал матери, а та крепила их на перила веранды. Громко шелестела на ветру трава. На пути из сарая Амэ остановился и посмотрел в небо. И тут…

— А-а-а! — Сильный порыв ветра сбил Хану с ног.

Амэ молча смотрел на неё.

Кап, кап, кап ...

Капли то тут, то там падали на асфальт.

Кап-кап-кап-кап-кап …

Они шумно ударялись о листья лотосов и одна за одной собирались в капли покрупнее.

Вшшшшшшшшш …

И пошёл настоящий ливень. С противоположной стороны шлюза взлетела запоздалая цапля. Небо затянули чёрные тучи.

Мигающие флуоресцентные лампы бросали на детские лица тусклые отсветы. Старое здание стонало от бури. В класс вернулся учитель Танабэ, взял мел и размашисто написал на доске: «Самообучение».

— Судя по всему, дальше будет сильный ливень, так что все послеобеденные занятия отменили.

— О-о! Ура-а!

Школьники сразу встрепенулись, но Танабэ быстро успокоил их.

— Сейчас мы звоним вашим родителям, чтобы вас забрали. Вы будете ждать их в спортзале, разбившись на группы по районам.

Школьные коридоры наполнились детьми всех возрастов. Они, в отличие от встревоженных учителей, просто светились от счастья и проходили через эвакуационный выход, улыбаясь до ушей. Лишь Сохэй остался в классе, словно о нём все забыли.

Он сидел и молча смотрел в окно.

Дождь нещадно барабанил в окна дома Ханы. Вода стекала с крыши ручьями, двор уже превратился в одну большую лужу. Деревья качались на ветру. Из-за ставней и наглухо запертой двери в доме уже днём воцарился ночной мрак.

Хана молча складывала бельё в гостиной в робко подрагивающем свете лампы. Амэ тихо сидел за обеденным столом. Никто не нарушал молчания.

С того самого дня, как Амэ вернулся насквозь промокшим, Хана до дрожи боялась, что он куда-нибудь сбежит. Она постоянно молилась, чтобы сын не уходил и оставался рядом.

Амэ словно внимал немым просьбам и не покидал дома. Он никогда не пропадал с глаз матери и только целыми днями смотрел в окно.

Разумеется, Хану такое поведение сына ничуть не радовало. Она прекрасно понимала, что Амэ жертвует обретённым миром ради её желаний. Понимала, но ничего не могла с собой поделать. Хану разрывали противоречивые чувства. И она продолжала молчать. И тут…

Туду-ду-дух!

От грома содрогнулся весь дом. Хана вздрогнула и съёжилась. В следующий миг погасла лампа и гостиную окутала тьма. Только через кухонное окно пробивался скудный свет.

— Пробки выбило?

Хана посмотрела на потолок, встала и на ощупь пошла к щитку. По пути она задела ногой сложенные полотенца, и те рассыпались по полу.

Амэ остался один. Он сидел во тьме и упорно смотрел в стол. В его глазах отражался свет из окна. Вдали снова пророкотал гром.

И тогда Амэ медленно поднял взгляд. В его глазах светилась уверенность человека, хорошо обдумавшего принятое решение. Во тьме раздался его тихий голос:

— Я должен пойти.

Рис на террасах трепетал от бури. Каналы вдоль шоссе переполнились, и вода текла прямо по асфальту. Рваные защитные сетки цветников полоскались на ветру. Чернеющими громадами по небу пролетали тучи. Их гнал чудовищной силы ветер, поднявшийся после смещения антициклона.

— Хорошо. Сейчас приеду.

Хана положила чёрную телефонную трубку, пошла в печную и взяла дождевики.

— Амэ. Поехали, заберём Юки, — позвала она через стену, но ответа не услышала. — Амэ?..

Она вернулась в гостиную с дождевиками в руках. Ещё недавно Амэ сидел здесь, но теперь он куда-то делся. На столе осталась одинокая кружка.

— Амэ? Где ты? Амэ?

Хана обошла всю комнату, но сына не нашла. И вдруг…

Громко распахнулась парадная дверь. В проёме виднелась плотная стена дождя. А за ней мелькнула спина Амэ.

— Амэ! — испуганно воскликнула Хана.

Она подбежала к закрывающейся двери, толкнула её плечом и выскочила наружу.

— Амэ!

Буря едва не сбила её с ног.

— Ух!..

За качающимися деревьями показался силуэт мальчика, уверенно шагающего в гору.

— Амэ! — вновь воскликнула Хана и побежала по затопленному двору. Её казалось, что ещё не поздно…

Она спустилась по узкой тропинке, на которой только что видела сына, и вышла на дорогу перед домом. Но…

— ?!

Амэ не было.

— А?!

Она посмотрела в сторону деревни, но не увидела его и там.

— Где?!

Хана растерялась. Она тревожно оглядывалась в поисках сына.

— Где ты, Амэ?! Амэ!