Мамору Хосода - Волчьи дети Амэ и Юки

— Немедленно прекратите! Оба! — изо всех сил закричала Хана, но волчата не слушали её.

С грохотом рухнула дверь стенного шкафа — Юки выбила её своим телом. Она не могла совладать с натиском брата и так спешила прочь, что лапы скользили по полу. Юки то и дело оглядывалась и в итоге поплатилась тем, что врезалась в стол со швейной машинкой. Тяжёлый механизм со всей силой грохнулся об пол. Амэ сразу же нагнал беглянку и отточенным движением укусил за шею. Она взвыла от боли. Звуки яростной драки раздавались по всему дому.

Юки не ожидала, что брат стал настолько силён, и никак не могла справиться с ним. Он так загнал её, что она уже и не пыталась ему отвечать.

Она выбежала на веранду, но Амэ с поразительной лёгкостью догнал её и ударил. Он сразу сбил её с ног, она перекатилась и ударилась о раздвижную дверь недалеко от входной. Амэ не ослаблял натиск, и Юки решила бежать в гостиную.

— Прекратите, Юки, Амэ! — умоляла Хана.

Но дети уже не замечали мать. Амэ с невероятной скоростью загнал Юки в угол. Хана попыталась было вмешаться:

— Прекра… А!

Бегущий Амэ лишь слегка задел её своим телом, но она не смогла удержаться на ногах. Волчата тем временем на полной скорости врезались в комод в углу гостиной. Грохот потряс дом. Посыпались книги, разлетелись подстилки, упала ваза с лютиками и права парня Ханы.

Наконец Юки попалась. Амэ прижал сестру к полу мощными лапами и безжалостно впился в шею. Шерсть Юки окрасилась кровью, раздался пронзительный вопль.

Но Амэ и не думал щадить её. Он кусал и уши, и нос, и лапы, раз за разом скаля острые клыки. Словно показывал, кто здесь главный.

— А… а-а… — от развернувшейся сцены Хана потеряла дар речи.

Безжалостное насилие с одной стороны и полная капитуляция — с другой. Жестокая демонстрация превосходства.

Юки извернулась и поползла в печную комнату, жалобно поскуливая. Она кое-как доковыляла до печки, перепачкалась золой, а затем ударилась о сложенные у стены дрова.

В печную неспешно вошёл Амэ. Его вид перепугал юную волчицу, и она запрыгнула в ванную. Дверь закрылась. Раздался щелчок замка. Этим звуком битва и закончилась. Воцарилась тишина.

— Амэ… Юки!..

Хана вошла в печную…

— !.. — И замерла, не в силах сдвинуться с места.

Амэ как раз поднимался с пола у матового стекла двери ванной комнаты. Исцарапанная кожа. Гладкие, крепкие мускулы. Он обратился человеком. Но глаза за растрёпанной чёлкой горели хищным огнём.

— Амэ?.. — только и смогла выдавить Хана.

Из ванной до неё доносились тихие всхлипы запершейся там Юки.

Хана молча принялась за уборку.

По дому словно пронёсся ураган: повсюду осколки стекла, поваленные двери и шкафы, кухонная утварь. Разодранное в клочья платье Юки и свежие борозды от когтей на полу красноречиво указывали, насколько разные пути избрали дети. Хана поняла, что их уже не остановить.

Среди разбросанных книг она нашла фотографию своего парня и вернула на законное место. Тот улыбался ей, как и раньше.

— Юки и Амэ выбрали свой путь…

Никто другой не мечтал об этом так, как она. Хана сделала всё возможное, чтобы они нашли свою дорогу в жизни. И всё же…

— Мечта сбылась, но почему так тревожно на душе?

Парень молчал.

— Ну?.. Почему?

Она спрашивала ещё и ещё, но он лишь улыбался ей.

Дождь всё лил и лил. Лил над домами, огородами, полями, лесами… Шло седьмое лето после переезда. Ливни такой силы уже никого не удивляли.

Местность, в которой поселилась Хана, всегда славилась дождями. Влажный воздух с Японского моря налетал на ледяные горные хребты и обрушивал на землю дождь и снег. Зимой вершины покрывались пышными белыми шапками, весной поили огороды талой водой, летом защищали деревню от тайфунов. Благодаря им этот район был известен на всю страну урожаями риса. Для сельского хозяйства здесь были все условия.

Но раз в несколько лет ветер с моря приносил невероятное количество осадков. Если это случалось зимой, то всё заносило таким снегом, что терялась связь с окружающим миром. А если летом — это серьёзно влияло на сезон дождей и погодные циклы вместе с ним. Солнце почти не показывалось, растения чахли.

И это ещё не всё. Программа сокращения производства риса привела к тому, что часть полей превратили в огороды, однако глинистые почвы, традиционно определяемые под рис, плохо пропускают воду. Продолжительные ливни легко переполняли канавы, затопляя посадки. Подобные катастрофы неизбежно кончались неурожаем.