Ева Фёллер - Золотой мост [litres]

– Уйди с моих глаз. Иначе я буду вынужден задержать тебя и препроводить в тюрьму. И поверь, это не пустые угрозы.

Я была настолько потрясена, что не произнесла ни звука. Я в ужасе отшатнулась, а Себастьяно засунул шкатулку в карман и, развернувшись на каблуках, направился прямо к дому кардинала.

Я потратила около двух-трех драгоценных минут на то, чтобы, стоя на площади, порыдать и со страшной силой себя пожалеть. Затем я собралась с духом и рванула прочь. Нужно было немедленно найти Хосе! Он все уладит! Как-нибудь он сможет помочь Себастьяно все вспомнить, и тот вернет колье. А если он уже отдал его кардиналу, пусть заберет обратно, не важно как.

Боже, как же все запуталось! И только по моей вине. Почему я не сделала самого простого, перед тем как, будто свихнувшаяся на почве любви, броситься в объятия Себастьяно? Например, я могла бы просто запихнуть колье в мой кожаный мешочек. Тогда шкатулка была бы пуста, и все прошло бы наилучшим образом.

Носясь по городу в поисках кареты, я поняла, что снова теряю время. Хосе мог за это время поехать куда угодно, но, скорее всего, туда, где Себастьяно квартировал. Как назло, я понятия не имела, где это, в отличие от Хосе, который, видимо, знал. Я просто не подумала спросить Себастьяно, хотя несколько раз такая возможность представлялась. Еще одна оплошность на моей совести.

Запыхавшись от бега, я остановилась на Плас де Грев недалеко от песчаного берега реки, чтобы подержаться за больной бок, – и тут же пришлось отскочить в сторону, потому что я встала посреди дороги, по которой в этот момент катили огромную винную бочку.

– Смотрите, остолопы, куда катите, – прорычал надсмотрщик. Два работника, транспортировавшие бочку к телеге, потели и ругались, а один из них попытался, проходя мимо, дать мне пинка. Вероятно, ему нужно было выместить на ком-то свою злость, и под руку попалась я.

– Как же можно женщин пинать, Филипп! – крикнул, осклабившись, его напарник.

Филипп, Филипп! Вот решение проблемы! Тяжело дыша и хватая ртом воздух, я помчалась дальше. Филипп знает, где живет Себастьяно, ведь он относил ему послания Гастона! Он скажет мне адрес, и я молнией полечу туда. Хосе наверняка ждет там, и я все ему расскажу.

А вдруг он рассердится на меня?

Нет, он с большим пониманием отнесется к твоей никчемности , – съехидничал мой внутренний голос. Не все Стражи времени на сто процентов идеальные профессионалы. Среди них, к сожалению, попадаются довольно никудышные .

И одна из таких, несомненно, я. Каким-то непостижимым образом мне удавалось раз за разом все портить. Или ни на шаг не продвигаться вперед в реализации собственных гениальных идей. Например, сейчас, когда я из последних сил добралась до портняжной мастерской и отец Филиппа сообщил мне, что сына, к сожалению, опять нет дома.

– А вы, случайно, не знаете, где его найти? – с трудом переводя дух, спросила я.

– Он хотел посмотреть репетицию в театре.

– Спасибо! – прокричала я уже на бегу.

– Как вам нравится платье? – крикнул он мне вдогонку.

– Герцогиня мне его еще не показала!

Господи, о Мари-то я вообще не подумала. Она наверняка давно с ума сходит от беспокойства, ведь меня нет уже второй день. Мне следовало до этого хотя бы на секунду заскочить к ней, чтобы сказать, что со мной все в порядке.

Но тогда бы я потеряла еще больше времени. А кроме того, мне пришлось бы объяснять ей, что случилось с бриллиантами.

Через две улицы я начала задыхаться. Мучась от боли в боку, я поняла, что гораздо быстрее будет нанять экипаж. Для чего же тогда еще нужен мой неприкосновенный запас? Он без потерь пережил все переходы во времени и прочие приключения. Теперь настал момент им воспользоваться. Пыхтя, я вскарабкалась в первую попавшуюся наемную карету, легкий экипаж, запряженный одной лошадью, как тот, на котором мы с Себастьяно ехали в театр. По пути к «Отель де Бургонь» я попыталась собраться с мыслями и разработать несколько запасных вариантов, на случай, если Филиппа там не окажется. Например, я могла бы с оружием в руках (для этого можно позаимствовать саблю у деда Анри) принудить кардинала отдать мне колье. Или разжечь костер в бальном зале Лувра, тогда пришлось бы всех из дворца вывести, а сам праздник перенести.

Но все это, конечно, бред. Я снова расплакалась и утопала в слезах, когда карета остановилась у театра.

– Вам плохо, мадемуазель? – спросил кучер.

– Нет, – в ответ прорыдала я. – Думаю, я попала не в тот фильм. Как обычно, на выходе прозвучало « костюмированное действо », и кучер взглянул на меня с сомнением.