Артём Мичурин - Смертные души

— Прочь, — сказал кто-то.

Сказал ли? Низкий утробный гул возник, казалось, внутри черепа. Настолько мощный, что Олег зажмурился от разрывающей голову боли. Зверь за дверью глухо рыкнул и отступил. Что-то лязгнуло, раздался звук упавшего на пол предмета. Тяжёлые шаги вновь застучали, но теперь в обратном направлении.

— Оно ушло? — еле слышно спросил Жером, спустя несколько минут в гробовой тишине.

— Похоже на то, — хрипло выдавил из себя Миллер.

Кислорода в подвале осталось совсем мало. Сочащийся сверху зловонный дым разъедал глаза, наполнял рот вкусом пепла. Усиливающийся жар выжимал из тела последнюю влагу. Но можно было потерпеть. Ещё немного. Ещё минуту. Подальше от смерти, что ждёт за дверью.

— Кто, пойдёт? — спросил, наконец, Ларс. — Мы не можем сидеть здесь вечно.

— Я, — ответил Дик после долгой паузы. — Нужно высадить дверь. Я попробую.

Миллер, кашляя, встал и побрёл в сторону светящегося красным прямоугольника, готовый к нелёгкой борьбе за освобождение. Но, стоило ему подпереть дверь плечом, как та отворилась без каких либо усилий.

— Что за чёрт? — сделал он неуверенный шаг наружу, прикрывая лицо рукавом. — Здесь никого.

Остальные, убедившись, что мгновенная смерть за пределами каземата им не грозит, потянулись к выходу. Навесной замок лежал на полу расколотый. Огонь уже успел сожрать дальний конец постройки. Крыша частично обвалилась. Небольшие языки пламени лизали верх дверного проёма, ведущего на улицу.

— Господь всемогущий, — перекрестился Жером, обходя разваленный надвое — от шеи до паха — труп стражника. — Что здесь произошло?

Сгустившиеся накануне тучи развеялись, и теперь полная луна ярко освещала то, что осталось от Дерранда. Посёлок почти полностью выгорел. Почерневшие каменные остовы домов таращились окнами-глазницами, из которых торчала тлеющая труха обвалившихся верхних этажей. Бурая от крови земля завалена изрубленными, истерзанными и обгоревшими телами. Десятки, сотни тел. Головы, руки, ноги, внутренности… Трудно было сделать шаг, чтобы не попрать мёртвую плоть подошвой.

Чёрные птицы пировали на трупах и раздражённо каркали, завидев незваных гостей. С дымящейся колокольни по-прежнему доносился звон. Но удары были слабы и редки. Порывы ветра раскачивали звонаря повешенного на языке колокола.

— Это невозможно, — прикрыл Ларс нос ладонью.

— Мы просидели внизу не больше часа… — растеряно оглядел тлеющие руины Олег.

— Или нет, — протянул Дик, подняв с земли отрубленную кисть. — Окоченевшая. Не меньше суток.

— Он прав, — Ларс провёл ладонью по лицу, словно пытаясь отогнать навождение.

— Боже, — обхватил Жером руками голову, глядя по сторонам вытаращенными немигающими глазами. — Боже милосердный. Да как же? Вы посмотрите… Зачем? О-о-о! — обвёл он вдруг всю троицу указующим перстом. — Я знаю! Знаю, кто она. Та, что приходит во снах. Та, что ведёт нас. О да, — лицо Клозена исказила гримаса безумия и злобы. — Она — сам Дьявол. А мы — его приспешники. Потому и живы. Потому и свободны. Но прокляты… — он упал на колени и зарыдал. — Прокляты!

— Дерьмо, — сплюнул Миллер. — Дал бы ему по роже, чтобы привести в чувства, но, кажется, я уже привык.

— Столько трупов, — прошептал Ларс, ни к кому конкретно не обращаясь, — и ни одной души.

— Собрался помародёрить? Неплохая мысль.

— Согласен, — поддержал Миллера Олег. — И души должны быть. Надо отыскать того стражника, что отобрал у нас вещи. Жером, вставай. Помолишься позже.

Отыскать нужный труп среди остальных оказалось нелёгкой задачей. Никто не помнил, во что точно был одет экспроприатор, а лицо… Многие стражники были обожжены, хотя лежали вдалеке от пожарища. Словно по ним ударила огненная струя. Открытые участки кожи превратились в почерневшую растрескавшуюся корку. Над лицами других успели поработать крысы и птицы. Третьи были изуродованы клыками гораздо более крупных тварей. Не говоря уж о том, что многие головы попросту отсутствовали, или превратились в кровавое месиво, размозжённые чем-то тяжёлом так, что металлические шлемы смешались с мясом, костями и мозгами в единое целое. Поэтому обыскивать приходилось каждого, кто носил доспех.

— Кажется, мой размер, — перевернул Дик мёртвое тело, чтобы добраться до ремней, скрепляющих половины кирасы, и отшатнулся. — Твою мать! Ты видел? — указал он Олегу на чёрную маслянистую жижу вытекающую из прорехи в левом боку мертвеца. — Что за хрень?