Артём Мичурин - Смертные души

— Стоять, — скомандовал старший конвоир — дородный детина с огромной алебардой.

— Выворачивай карманы. Ты, — указал он на Миллера, — снимай кольчугу.

— Глянь-ка! — расплылся в щербатой улыбке копейщик, получивший содержимое карманов Олега. — Да тут…

— Дай сюда! — старший резким движением выхватил у него из рук кошель и быстро спрятал в подсумок. — Отпирай, — кивнул он на окованную железом низкую дверь.

— А это что? — покрутил конвоир разбитый телефон.

— Какая-то колдовская машина? — зыркнул на Олега старший.

— Это телефон, — не нашёл тот лучшего объяснения. — Устройство из нашего мира. Для общения на расстоянии. Но оно сломано. Верните, пожалуйста. Вам это ни к чему.

— Колдовская машина, — констатировал старший, пряча остатки мобильника в подсумок.

— Мы непременно сообщим об изъятии вашему руководству, — негромко прокомментировал свершившуюся экспроприацию Ларс, за что тут же получил сапогом в живот и скатился в темноту через отворившуюся дверь каземата. Секунду спустя к голландцу присоединились и остальные пленники.

— Вот дерьмо, — поднялся, потирая ушибленное бедро, Дик. — Нужно было остаться на болоте.

— Это несправедливо, — шмыгнул носом Жером. — Чертовски несправедливо.

— Справедливость… — донеслось из сырого затхлого мрака, — не знакома людям.

— Кто ты? — встал Миллер в боксёрскую стойку, напряжённо всматриваясь туда, откуда исходил странный голос, похожий скорее на змеиное шипение, нежели на звуки, издаваемые человеческим горлом.

— А это важно? На мой взгляд, вас куда больше должен интересовать вопрос: «Кто мы такие?». Ибо от ответа на него зависят ваши жизни. А от того, кто я такой, не зависит ничего.

— Что ты имеешь в виду? — взял слово Олег, шагнув вперёд.

— Пожалуйста, не нужно приближаться. Не переношу ваш… запах.

— В чём нас подозревают?

— Хм… Ты кажешься искренне растерянным. Они не объяснили? Как это похоже на людей…

— Нас преследовали какие-то твари из леса, — присоединился к беседе Ларс, — до самых ворот. А внутри нас схватили, обобрали и кинули сюда.

— Я догадался, — усмехнулся невидимый узник.

— Но почему?

— Тьма… Тьма пришла в Швацвальд. И пришла не одна. Кто-то или что-то управляет ею. Седьмую ночь подряд из Чёрного леса выходят звери. С каждым разом их всё больше и они остаются всё дольше. Даже рассвет теперь не понуждает их отступить.

Однажды они все придут, Тьма сорвёт ворота Дерранда с петель, и тогда… — таинственный собеседник умолк ненадолго и продолжил: — Возможно, смерть на костре — не худший вариант.

Во мраке Олег скорее почувствовал, чем увидел, как Миллер шагнул в сторону обладателя змеиного голоса.

— Ну хватит! — прорычал Дик. — Осточертели все эти недосказанности и прятки! Где ты? Эй… Дьявол… — ладони Дика зашлёпали по влажным камням стены. — Какого хрена?

— Что? — робко подал голос Жером. — Что там?

— Тут никого нет. Но он же только сейчас… — что-то хрустнуло под ногой Миллера. — Не может быть… — голубоватый свет вырвал из темноты обескураженное лицо поднимающегося с корточек Дика. — Как он здесь оказался? Они ведь его забрали… — зловеще подсвеченный снизу лик Миллера обратился к Олегу. — Как?

— Что там написано? — спросил Ларс.

— Ничего, — помотал головой Дик. — Он просто светится, и всё. Хотя… Погодите-ка. Здесь написано «Тихо». Тихо, — повторил он, повернувшись в сторону исходящего сверху шума.

Возле двери каземата слышался топот и крики. Бешено ржали лошади в стойлах. Кто-то возбуждённо раздавал приказы, но разобрать в чём они заключались было невозможно.

— Какого чёрта там происходит? — прошептал Жером.

— Чш-ш-ш, — поднёс Ларс палец к губам. — Доверься Ей.

Топот и крики наверху стихли. Потянуло гарью. Минут пять, показавшиеся запертой в подвале четвёрке вечностью, прошли в полнейшей тишине. Лишь запах гари становился всё сильнее. Скоро к нему добавился и отчётливо различимый смрад палёного мяса. Холод сырого подвала сменился жаркой духотой. Потрескивало пожираемое огнём дерево.

— Мы сгорим здесь, — прошептал Миллер. — Надо выбираться.

— Чш-ш, — шикнул на него Ларс. — Замолчи, — поднял он вверх указательный палец, прислушиваясь.

За дверью, мерцающей сквозь щели огоньками пламени, послышались шаги. Тяжёлые, гулкие. Деревянные половицы жалобно скрипели, металлический скрежет заставлял крепче стиснуть зубы и втянуть голову в плечи, будто это могло спасти от неминуемого. Олег почувствовал, что не в силах пошевелить языком. Тот прилип к нёбу, скованный засохшей слюной. Ни сглотнуть, ни вздохнуть. Ужас, текущий сверху, словно ядовитый туман, парализовал тело и разум. Что-то мягко, но сильно ткнулось в дверь. Снаружи донеслось громкое сопение.