Артём Мичурин - Смертные души

— Здесь мы очутились в собственной одежде, — припомнил Олег. — Значит, переносить можно не только органику, так?

— Люди… — взглянул Мордекай на принцессу, словно ища поддержки. — Где они, там алчность. Будет вам багаж. И, кстати, сейчас нам совсем не помешало бы обзавестись чем-то боли убедительным, нежели рваные тряпки.

— У меня есть кое-что на примете, — кивнула Санти. — Надеюсь, время не стёрло их в пыль.

Топи Газамара постепенно сдавались на милость земной тверди, всё шире поднимавшейся из-под затхлой воды, будто подавились Сумеречным лесом, так и не сумев переварить. Заболоченная низина отступала перед надвигающимися с востока холмами. Утренний туман посветлел и уже не столь сильно, как прежде, терзал обоняние гнилостным смрадом.

— Ну, — поравнялся Олег с Санти, — может, уже скажешь, куда мы направляемся?

— Туда, — указала принцесса на вершину одного из холмов, с чуть менее ровными очертаниями, чем остальные.

— И что там?

— Последний Взгляд — один из семи сторожевых замков багровых тяжателей, точнее то, что от него осталось.

— Тяжателей? То есть, земледельцев? — поднёс Олег ладонь к бровям на манер козырька, пытаясь разглядеть далёкие руины в преломлённых туманом лучах восходящего Рутезона.

— Так они сами себя называли. Земли вокруг их цитаделей были жирны и плодородны, благодаря бесчисленным трупам, устилавшим эти холмы от века к веку, — пояснила Санти, улыбнувшись. — Стрелы багровых тяжателей разили столь далеко и столь точно, что для очень многих взгляд на замок стал последним. Раньше здесь цвели маки, — провела она рукой поверх жухлой травы и мха. — Холмы казались залитыми кровью. А потом пришла Тьма и привела с собой полчища. Холмы почернели от мертвых, тела покрыли землю в несколько слоёв, но полчища было не остановить, они шли, втаптывая павших в грязь. Всё дальше, всё выше, под самые стены, волна за волной, словно прилив. Врагов было больше, чем стрел в колчанах багровых тяжателей, больше, чем маков вокруг их замка.

— Ты тоже была там.

— О да, — лёгкая улыбка на губах принцессы стала шире. — Бок обок… Когда я ступала через пролом в стене, мне пришлось пригнуться, столь высоко поднялась гора трупов под моими ногами. Но войдя, мы омылись кровью тяжателей. А наши солдаты… — Санти усмехнулась, качнув головой. — Раньше я и представить не могла, до чего изобретательной бывает мстящая чернь. Схваченных стражей замка свежевали, жгли, варили живьём, набивали животы камнями, оскопляли молотом, перемалывали в жерновах, поили смолой, топили в выгребных ямах, вешали за рёбра, четвертовали и травили зверями. Помню одного молодого лучника, которого прибили к полу, вспороли от паха до грудины и запусти внутрь жуков-трупоедов. Он умирал много часов, пожираемый насекомыми. С утра до поздней ночи в Последнем Взгляде не смолкали крики боли и ужаса. Нескольким тяжателям мы даровали жизнь. Рихард возражал, но капитаны настояли. Счастливчиков, обезображенных и едва сохранивших рассудок, посадили на коней и отправили в соседние цитадели. Часть гарнизонов сдалась, узнав о судьбе Последнего Взгляда. Они вышли за стены и сложили оружие. Мы убили всех.

— Рихарду не нужна была армия, лишь души.

— Я поняла это слишком поздно.

— Так ты думаешь, — продолжил Олег после долгой паузы, — в замке могло уцелеть что-то полезное нам?

— Народ, коему принадлежали багровые тяжатели, был близок нашему по природе своей. Чуть более низкорослый, чуть менее совершенный. Не скажу, что вы им ровня, — взглянула принцесса на Олега снисходительно, — однако их доспехи могут придтись вам впору.

— Но с той битвы прошло столько веков…

— К чему гадать? Скоро мы будем на месте.

Чем ближе становились руины Последнего Взгляда, тем чаще из земли проступали выбеленные временем кости. На склоне холма плотность останков стала такой, что идти дальше без обмоток оказалось совершенно невозможно. Изъеденные ржавчиной наконечники огромных стрел, так заинтересовавшие всех вначале, тоже перестали быть диковиной и превратились в серьёзную помеху, грозящую, спустя века, собрать новый кровавый урожай. Фрагменты полуистлевших тонких как пергамент доспехов гудели и выли, пропуская сквозь себя порывы ветра. Мечи, топоры, булавы и алебарды струились бурой позёмкой.

— Их тысячи, — окинул Ларс взглядом суровый пейзаж. — Десятки тысяч.

— Лишь малая часть, — сокрушила принцесса подвернувшийся под ногу череп латным сапогом. — Земля успела поглотить в разы больше.