Алексей Ханыкин - Орден Розы

За шесть лет до событий Праха, начало 1606

С древних времен на земле сложилась провинциальная система правления. Главный в провинции город всегда имеет приписку «цитадель». Именно так и называют главный город жители многочисленных деревень, расположенных в провинции. Последние, к слову, имеют не так много прав, что не делает их зависимыми от кого-либо. Они свободны выбирать старосту, торговать с другими деревнями… Единственное, в чем цитадель им помогает — это войска для обороны, но чтобы лорд выделил хотя бы несколько человек, жителям приходится довольно долго угождать ему. Безусловно, иногда войска и сами приходят, но исключительно чтобы собрать ежемесячный налог в виде продовольствия. Пользуясь положением, эти солдаты довольно часто пренебрегают долгом, и делают больше, чем должны. Грабя и убивая каждого, кто им не понравится, они почти всегда выходят сухими из воды, потому как жители деревень не могут ничего противопоставить грубой силе и оружию, и уж тем более донести до верхушки власти.

Единственными, кто пресекает наглость стражи, являются воины Розы, что появляются в тех местах, куда скоро должны явиться недоброжелательные стражники. Постоянно одетые в алые доспехи и закрывая лицо под маской со знаком белой розы, они убивают противника, оставляя лишь единственного выжившего и отправляя его обратно с телами товарищей.

Воины Розы не имеют штаба, никто не знает их численность, и никто не может с ними связаться. И уже очень давно их считают чем-то большим, чем просто людьми — элементалями, демонами, духами…

Именно с ними и предстояло некогда столкнуться молодому принцу провинции Хофу Гейлу, который меньше года назад принял корону своего отца Герольда и был вынужден разгребать многочисленные проблемы в провинции, которые появились до него.

Принц сидел на большом деревянном резном стуле на балконе ратуши под самой крышей, рассматривая то вино в полупустой бутылке, то людей внизу. Главное здание располагалось на возвышенности, в самом центре города, и улицы в округе были видны как на ладони, со всеми жителями. Отец Гейла — Герольд, очень часто принимал здесь гостей, заключал полезные дипломатические договора и перемирия. Однако восемь месяцев назад он оставил трон, и, выпив яду, скончался в своей комнате. После этого обязанность руководства встала на молодого, восемнадцати лет отроду принца, который не по своей воле обучался исключительно военному делу.

Сейчас, сидя на стуле и иногда бросая взгляд на портрет отца, висящий слева, принц задавался многочисленными вопросами: «Что ему делать? Зачем отец выпил яд? Какое будущее будет у провинции, когда ей руководить неопытный юнец?», но ни на один вопрос он не мог получить ответ, топя горе в выстоянном десятилетия вине.

По правую руку от принца стоял тридцати трех летний мужчина, одетый в тяжелые стальные доспехи и с длинным двуручным мечом в ножнах, пряча выгравированное на лезвии название — Фидел. Хозяином этого меча был никто иной как верный воин и друг Герольда, а теперь и давший клятву верности принцу младший ротмистр Эдвин.

— Скажи, дядя Эдвин, — вздохнул Гейл, — он сделал это чтобы испытать меня? Не сказав ни слова, просто взял, и…

— Милорд, вы спрашиваете это с самой смерти вашего отца, который месяц. — Эдвин вытянулся словно струна, когда отвечал на вопрос, но затем вновь едва заметно согнулся под тяжестью доспехов.

— Я не прекращу поднимать этот… вопрос, пока не найду ответа. Ты учил меня мечу с малых лет, потому что тебе так сказал он. Но он никому не сказал даже намеками учить меня руководить целой провинцией! Взгляни, сколько людей внизу, и я, я, и только я в ответе за них, понимаешь? Они ждут от меня чего-то, нет, не чего-то, а действий, добрых дел, подобающих их лорду. Но я не лорд. Я до сих пор не могу принять ту ношу, что он скинул на меня. Мне страшно, и страшно не руководить, а не оправдать надежды всех этих людей. — Гейл сделал глоток из бутылки и поставил ее на небольшой столик слева. — Сейчас идет война которую развязал опять же он, и если я начну игру, которой меня учили с детства — с оружием в руках идти воевать, то что будет с провинцией в целом? Да и где гарантия, что мы защищены от атак со стороны соседних провинций?

Принц взглянул на уродливое от шрамов лицо Эдвина. К тридцати годам он уже успел лишиться левой мочки уха, мизинца на левой руке и получил множество шрамов по всему телу. Но, несмотря на это, он не скрывал ни одного, чествуя тем самым своего отца, который хвастался каждой царапиной, считая, что шрамы являются печатью верности лорду.