Всеволод Болдырев - Зарницы смуты

— Боги! — вдруг вскрикнул Мелгер. — А это что такое?

Его палец указывал на берег Фростдрима, чьи очертания стали видны более отчетливо. Где-то меж скал и утесов, посреди льдов и безжизненной гальки горел едва различимый костер.

— Нисси? — окликнул колдунью Брог. — Что это?

— Я… я не знаю! — девушка побледнела и закусила губу. — Там же никого не должно было остаться. Никого! Невозможно!

В молчаливом изумлении мы наблюдали, как во мгле Фростдримского побережья блуждают искры. Куда бы они ни направлялись, всюду вспыхивали костры. Вскоре весь берег был усеян багровыми точками, будто там встала лагерем настоящая орда. Сотни, тысячи огней!

Всеобщее молчание нарушил ветер, что тащил на своих плечах серые тучи, из которых валом сыпался мелкий и колючий снег.

Тайдеона поступила неосмотрительно, отправившись на долгие и опасные поиски в одиночестве. Поступила так, как и должна была поступить настоящая Тайдеона. В этом вся она. Доля тщеславия, немножко коварства, жгучая красота и пламенный темперамент, украшенный безрассудством.

О ее странствиях я узнал много позже, при трагических и грустных для всех нас обстоятельствах.

Эта часть истории посвящена Тайдеоне Халбиб. Колдунье, чьи предки встали на сторону простых смертных в самый разгар Бури.

Место было чудесным. Горный ручеек с хрустальною водою, что искрилась в багровых лучах заходящего солнца, опоясывал густую березовую рощу. На поляне, явно расширенной руками местных жителей, притаилась крохотная деревушка. Семь дворов, амбар, небольшой загон для скота и конюшня. На крышах домов сверкал снег, морозный воздух пах дымом. Роща тянулась к подножью горной гряды, чьи покрытые льдом кряжи четко вырисовывались на фоне темно-синего неба.

Деревушку эту довольно сложно отыскать, она как будто нарочно пряталась за холмами, реками и отрогами Дождливой Гряды. Сюда даже возничий не решился ехать, побоявшись, что сани могут сорваться с узких дорог. Тай никогда в жизни не нашла бы ее сама, но… у нее был поисковой камень. Одна из четырех стрелочек настойчиво указывала именно сюда, краснея с каждым шагом. Теперь она просто пылала, оказавшись неподалеку от непонятной цели. Другая стрелка указывала немного западнее, постепенно наливаясь багрянцем.

«Они где-то здесь, — колдунья ненадолго остановилась перед дорожным столбом, на котором висела потемневшая от времени шильда. — «Березовый Пригорок»… подходящее название для этой деревни. Посмотрим, что это за народ такой — горцы».

Она забросила за спину тяжелую котомку и поспешила вниз, к приземистым домикам. Тайдеона улыбалась. Скоро она разберется с загадкой роз. Осталось совсем немного. Камень приведет к цели, и тогда… Что произойдет тогда, девушка и сама пока не знала. Быть может, Моркос прав, и «Розами» окажется нечто совершенно бесполезное, ненужное и глупое. Как вот эти пятнистые деревья, например. Да, северяне в них души не чают. Но ей-то что с того?

Колдунья с удовольствием отметила, что тропка, ведущая к деревне, расчищена от снега. Ей до смерти надоели сугробы, лед и постоянный холод. Ветер дул в лицо, куда ни повернись. Громоздкие пейзажи, угрюмые поселения с такими же угрюмыми людьми, и скудные краски Хеленнвейса вызывали стойкую неприязнь. Куда лучше — ровная как столешница пустыня, сухой жар по вечерам и благословенная прохлада ночью! Вечноцветущие сады, где от сладкого запаха кружится голова, а воздух гудит жужжанием пчел. Порхают бабочки, в зарослях дикого виноградника чирикают птицы. Ребятня играет у фонтанов, подкарауливая момент, когда взрослые отвернутся, чтобы можно было нарвать еще несозревших слив. В детстве даже эта кислятина кажется медом… особенно сладко делается оттого, что плоды запрещают срывать.

Она как наяву увидела пестрый, пряный, жаркий Карохар. Пусть для ее предков он и не был родным домом, но Тайдеона просто обожала столицу Халифата. Шумную, древнюю, чарующую тайнами. Место любви, жарких страстей и бесконечных интриг, в холодном пламени которых сгорела не одна жизнь. Клубок ядовитых змей на лепестках роз — так называл знатные семьи Карохара ее отец.

Скоро она вернется домой. Тай верила в это. Но вернется не с пустыми руками, а лишь тогда, когда разыщет Розы, чем бы они ни оказались в итоге.

Ее увлекло это путешествие, поглотило с головой. Она всегда была подвластна азарту, за что частенько получала выволочки от отца и матери, но никогда не останавливалась на полпути. Кто бы что ни говорил, чем бы ни грозили. Не остановится и сейчас, хотя некоторые слова из рукописей Лестера ее пугали. Тай нарочно скрыла от спутников кое-какие подробности, не из подлости или злого умысла ради, — просто им все равно не понять всех тонкостей…