Виктор Рябинин - Жили-были

И тогда, оставив после себя неисчислимое духовное богатство в виде неприходящих ценностей, граф Сигизмунд тихо отошёл. И всё бы хорошо, но родственники его догнали…

На шестой, укороченный рабочий день, то есть в самый канун окончания седьмицы ради безоглядного отдохновения, Создатель по собственным лекалам изваял из белой глины человека Адама и поместил его в райских кущах благословенного Эдема. В то время на земле не было места краше и спокойнее междуречья Тигра и Евфрата: ни хищного зверя в тенистой чаще, ни стервятника в лазури небес, ни зубастой щуки в прохладных струях прозрачных рек. А о побочном продукте развития жизни в виде зависти, подлости, навета и сплетен не могло быть и речи. Вот и сидел Адам в неколебимом гордом одиночестве среди орхидей и левкоев, разгонял розовыми ступнями лилии по глади вод, воспарял мысль к звёздам, не зная повседневных забот и труда. То есть жил в полной праздности и непроходимой лени, не ведая края лет и износа организма, зато в обоюдной гармонии с природой и Творцом.

Однако, вскорости возроптал Адам от такого изобилия праздной жизни. Нет, сначала он возгордился от своего единоначалия в подлунном мире, когда ты указ даже для самой малой козявки, не говоря уже о полновесных представителях флоры и фауны. Тут живи и радуйся на полную голову, ликуй на всём готовом и веселись, подыгрывая сам себе на лютне во дни безмятежного досуга. Любой бы пахарь-пекарь почивал безмятежно на лаврах, но не Адам! До того истосковался он в безделье, что рай казался ему одиночной камерой со свободным выгулом в любое время.

— Господи, — обратился он ко Творцу со слезою в голосе, — сотвори мне подходящую утеху для дальнейшей жизни, чтоб существовал я полноценно, познавая радости и печали в достойной компании, а не истлевал в одиночку, яко голавль среди кувшинок.

И до того надоел он Создателю своим нытьём и гореванием на пустом месте, что слепил он на потребу Адама другого человека из красной глины и с иной начинкой в голове, а назвал нового идола женщиной по имени Лилит. Статуй получился исправный, однако, не совсем разумный, если пообщаться с ним вплотную, но зато с репродуктивной программой, которую мог легко запустить самостоятельно первый на земле человек Адам, хотя не ведал ещё как.

А в целом, новый человек получился под стать старому, с мелкими отличиями по внешнему виду, но с явной ухватистой способностью к верховенству, что проявилось буквально на третью ночь знакомства. Уже при первом взгляде на объект сожительства Адам подсознательно решил, не вдаваясь в подробности, что перед нам явление небесной красоты, что оно есть само совершенство, которому надо покланяться и петь дифирамбы во весь голос.

Творец тоже остался сносно доволен своей новой лепниной, а поэтому напутствовал пару новожителей отеческим наставлением:

— Плодитесь и размножайтесь! — только и сказал он устало.

И вот теперь, когда свершилось желание Адама, первый мужчина невольно прикоснулся к первой женщине, зачем-то поцеловал ей нежную лапку и необъяснимо надолго задержал свой пытливый взор на коренном отличии телес Лилит от своих собственных.

В ответ на такое проявление интереса к своей особе, огненнорыжая красавица рая рассыпала свой хрустальный смех по округе и, как бы догадавшись о неясных помыслах мужчины, игриво заметила:

— Адам, ещё успеем надоесть друг другу! Знакомь со своими владениями, а все радости семейной жизни оставь на потом, — и жёнушка игривой козочкой запрыгала по поляне, разбрасывая рыжую копну волос по сочным плечам.

Целый день Адам водил Лилит по окрестностям, знакомя подругу с достопримечательностями рая и не спуская глаз с очаровательной голенькой фигурки своего божественного дара. Говорили о разном, но всё больше ни о чём, ибо Эдем о ту пору событиями не изобиловал. К вечеру, как говорится, усталые, но довольные угостились малинкой и полегли спать под ракитовым кустом, как голубки, голова к голове, но ногами врозь. Адам привычно и безгрешно задремал, а Лилит долго вертелась и хихикала, словно готовила какую-то пакость всему будущему роду человечества. На другой день райские жители долго грелись в лучах щедрого солнца, угощаясь сладкой земляникой и кисленьким гонобобелем. Ночь провели вместе, но не единообразно. Лилит снова хихикала в ночной тишине, мешая спать Адаму. Третий день опять прошёл в спокойной созерцательности, если не считать постоянных и непонятных вопросов женщины о размножении себе подобными существами каким-то противоестественным для здравомыслящего человека способом. И лишь только первая звезда воссияла под пологом ночи, Лилит воспламенилась телесным огнём и стала склонять Адама к сожительству всеми хитроумными способами зрелой женщины. Старания райской девы незамедлительно увенчались успехом, и Адам практически познал, для какой цели служат излишние и непримечательные части тела, упрятанные в шерсть подальше от любопытных глаз, но столь отличные друг от друга у одинаковых, как мерещилось ранее, людей. Строго говоря, эти половые излишества оказались настоль умело и выгодно подогнанные одно к другому, что их не хотелось надолго разлучать и хранить по отдельности. Тем более, что при трении друг о друга они издавали не только завлекательные звуки болотного причмокивания, но и в определённые моменты приносили сладостное облегчение от телесной напруги молодой крови в жилах и головах первых райских практикантов.