Виктор Рябинин - Жили-были

Лилит оказалась прекрасной наставницей в семейном деле, интуитивно находя всё новые и новые способы общения двух разнополых людей в пока что основном роде их ежевечерней деятельности. Однако, Адам, войдя во вкус, этой никчемной, как казалось со стороны, деятельности, всегда норовил оказаться во главе процесса, то есть просто поверх сладостной Лилит в силу своей мужской прямолинейности. Однако, для райской женщины роль безропотного места гнездования для порхающего под луной дятла явно не подходила. В конце концов, ей надоело вглядываться снизу в потное лицо мужа, и она, отряхнувшись, заявила:

— Дорогой Адам, мы оба слеплены из глины, поэтому имеем одинаковые права на расположение в пространстве, так что в эту неделю я буду верховенствовать над тобою.

Казалось бы, обычное желание свободного человека, тем более, первопроходца в лоне страстей человеческих, но Адам воспротивился. Во-первых, не позволяла первородная гордость, а, во-вторых, он просто не представлял иного способа человеческого сношения. До времён Камасутры ещё пролегали века и века.

— Нет, — сказал он старозаветно и с чужого голоса, — жена да убоится мужа, а потому никакого твоего каприза я не стерплю.

Вот так и попутал бес первого на свете мужика, лишив его первейшей радости и даже в некотором роде смысла существования.

— Посмотрим, посмотрим, — задумчиво ответила жена на этот никчемный словесный выпад муженька и удалилась в кущи.

Лилит умела и любила плодиться, но отнюдь не размножаться, справедливо полагая, что времени для плодовитости ещё не наступило, и надобно пожить для себя. Поэтому разобидевшись на твердолобость Адама, Лилит решила оставить его в прежнем гордом одиночестве. Она громко произнесла тайное имя бога Яхве, дарующее чудесную силу посвящённому, и унеслась на крыльях ночи прочь из Эдема. Да, всё предвидел Создатель, вселяя в суть женщины таинственные познания чародейства. И пустоголовое своеволие, и неуёмную наглость, и умение без надобности наломать дров даже в раю. Поэтому сообразительная женщина легко воспарила в воздух и со свистом убралась, как ей казалось, в светлую даль.

Через сутки суровый Адам хватился нежной Лилит. Он долго искал жену, тоскливо петляя между Тигром и Евфратом, вспоминая попутно усладу жарких ночей, бурные ласки чаровницы и их мирные беседы в часы отдохновения. Через перу дней он предстал пред ликом Творца и возопил со скорбию:

— Отец мой, возверни мне тобой дарованную жену, и я приму её без нареканий и упрёков!

Видя такую неподдельную скорбь и мировое стенание Адама, Творец отрядил в погоню за Лилит ангелов Сеноя, Сансеноя и Самангелофа. Быстрокрылые гонцы настигли беглянку у берегов Красного моря и попытались завернуть ветреницу домой в Эдем. Однако, гибкотелая и звонкоголосая Лилит воспротивилась:

— Пусть я останусь во владении Тёмных сил, стану матерью демонов и супругой Асмодея, но не вернусь под начало Адама! Так ему со всею решительностью и передайте, — гневно выпалила она, сверкая очами и потрясая огненной гривой своих чарующих волос.

— Да пребудешь ты бесплодною среди человеков, соблазняя лишь спящих мужчин и принося с собою только вожделение, блуд, ревность и месть, — во гневе заклеймили ангелы отчаянную Лилит, отлетая с прискорбной вестью назад в Эдем.

И всё исполнилось по предсказанию небесных воителей, но не сломило рыжеволосую бестию. Долгие годы верховодствовала в первозданном мире по ту и эту сторону райских врат бунтарка Лилит. Именно её стараниями люди познали бремя страстей человеческих и их истинную цену. А когда вострубил падший ангел, когда возжелала Лилит умиротворения, то воспарила она выше небесной тверди и до сей поры сияет на небосклоне утренней звездой Венерой над всею земной юдолью. Так и стала Лилит вечной космической странницей, подвластной лишь себе да вековечным законам небесной механики, но никак не игрушкой в чьих-либо руках по всем сторонам света.

Оставшись в одиночестве, Адам не смог полностью наслаждаться прелестями жизни. Да и какие могут быть радости, когда под боком голая пустыня вместо жаркого бабьего естества, когда в собеседниках хоть и падший ангел, но по сути ползучий гад, а не развесёлая жёнушка? Словом, запойно загоревал Адам возле горшков с нектаром и вишеньем, впал в чёрную меланхолию и готов был наложить на себя руки, но не знал как. Не было дня, чтобы не взывал он ко Творцу, воздевая руки к горе:

— Отче наш, — безутешно плакался страдалец, — сотвори мне жену вожделенную и без гордыни противления.