Чарлтон Блейк - Чаролом

– Ты не сможешь, – произнёс низкий голос, его собственный голос. – Тебе снилась смерть. Дальше тебе не проникнуть.

– Что-что? – хрипло спросил Никодимус.

– Ты не сможешь вспомнить свой сон, – пояснил двойник.

Жужжание насекомых сделалось громче, отчётливее. Вот завела свою скрипучую песенку лягушка.

– Сны погружают нас в сонную амнезию, заставляющую забывать самих себя и наш мир, – рассеянно и монотонно зашептал двойник. – Они снимают нас с якоря, и мы уплываем прочь, навстречу чудесам, навстречу ужасам. Когда мы просыпаемся, амнезия истаивает, забирая сон с собой. И мы забываем его, точно так же, как перед тем забывали себя. Можно броситься вдогонку, пытаясь поймать свой сон, но тот безбрежен и текуч. На нашу долю остаются лишь крохи, подобные ракушкам и колючим морским созданиям, остающимся на берегу после отлива. Но нам не ускользнуть ото сна. Безбрежному океану не уместиться в морском ложе. Мы просыпаемся самими собой в сухом доке, привязанные к конечному миру.

Никодимус сел, чувствуя себя пьяным.

– Это уже случалось прежде, – продолжил двойник. – Мы расщепляемся во сне, но потом ты всё забываешь.

Никодимусу оставалось только глупо моргать.

– Здесь, – двойник положил ладонь на его плечо.

Прикосновение, лёгкое точно зола, вызвало вспышку воспоминаний. И Никодимус попытался постичь себя.

Кажется, он… незаконнорождённое дитя мелкого остроземского аристократа. Его способность к чарословию была похищена демоном Тайфоном и помещена в Изумруд Арахеста… Нет-нет…

Он – юный ученик волшебника в Звёздной академии, страдающий недугом, именуемым какографией, и портящий каждое заклинание, которого касается. Ещё там было чудовище, убивающее мальчиков, поражённых подобной же болезнью. А может, он был Альционом, героем пророчества, призванным отразить Разобщение. И… Нет, это всё в невозвратном прошлом.

Наверное, он – беглый чарослов, скрывающийся в Авиле и с помощью накожной магии ведущий партизанскую войну с демоном Тайфоном. И, скорее всего, не он, а его сводная сестра, Вивиан, является Альционом. А он же – Буревестник, сторонник демонов. Но… теперь-то он куда старше. Теперь уже никому не известно, кто из них Альцион, Никодимус или Вивиан. По крайней мере, доподлинно…

И тут Никодимус вспомнил, что ему за шестьдесят – средний возраст для чарослова. Его жену зовут Франческой, а дочь – Леандрой.

Тридцать лет назад он с Франческой одолел Тайфона, но дракон, Саванный Скиталец, успел перебраться за океан. Они ждали начала войны Разобщения, но десятилетие шло за десятилетием, а демоны так и не объявились. Интересно, почему?

Вивиан объединила Триллинон, Вердант и Остроземье, создав Вторую Новосолнечную Империю. С помощью изумруда Арахеста она сотворила метазаклинания, делающие магический язык более последовательным и логичным. В итоге имперские чарословы стали сильнее, а имперские божества ослабели. Расцвет изобретательства и промышленности с пугающей быстротой увеличивал мощь Империи. Но метазаклинания Вивиан, препятствующие появлению ошибок в праязыке, уменьшили видовое разнообразие животных и растений, что вылилось в неурожаи и недороды.

Драл, Лорн и Иксос объединились в Лигу Звездопада, Никодимус стал их предводителем, их собственным Альционом. Какография мешала ему писать заклинания, зато улучшила способность составлять и использовать метазаклинания, которые, по существу, были метапроклятиями: под их действием магический язык делался творчески беспорядочным, хаотичным, интуитивным. Так что божества на землях Лиги благоденствовали, и их сила уравнивала мощь Лиги с мощью Империи. Но чем больше богов, тем больше и неодемонов. Потому-то семье Никодимуса пришлось стать хранителями Лиги, охотясь, перевербовывая или уничтожая зловредных тварей.

От попытки разобраться в происходящем у Никодимуса разболелась голова.

– По-моему, – произнёс он, – я прибыл в Шандралу двадцать дней назад. Тогда-то я и использовал метазаклинание, да?

Двойник кивнул.

– И с тех пор веду охотничью партию вдоль реки Матрунда по следам неодемона, ускользнувшего от Леандры?

Ещё один кивок.

– Вы преследуете неодемона по прозвищу Речной Вор. Отсюда всё это, – двойник обвёл рукой палатку.

До Никодимуса начало доходить. Где бы он не применил своё метазаклинание, новые божества тотчас воплощались, откликаясь на молитвы.

– То есть после того метазаклинания кто-то из иксонцев тайком принялся мне молиться?