Михаил Бобров - Удел безруких

— Рассчитываете добить, после того, как американцы его пощипают? Кажется, Третий и Четвертый флот США зажали гостя возле острова Рапа-Нуи?

Андропов морщится:

— Товарищ Генеральный секретарь, сражение там вовсе необязательно. Американцы могут и договориться. Вот здесь нам понадобится флот в готовности и недалеко у наших берегов. А не ошметки эскадр, ковыляющие после боя где-то между Филиппинами и Антарктидой.

Теперь уже морщится Брежнев, дышит с отчетливым присвистом:

— Читал я вашу записку. Доводы вы приводите умные. Но вот почему они сработают, почему без хитростей не раскатать его… Хотя бы, чтобы он со всеми научными знаниями не достался капиталистам — не понимаю.

Не понимаю!

Четыреста мегабайт прочитал — а не понимаю.

Вот же куча народу спасает СССР в книгах. Конечно, выдумка. Измышления. Фантазия. Но ведь и самолет был выдумкой, и автомобиль был фантазией, что уж толковать про спутники GPS или той же связи! А уже потом все это до материального воплощения довели. Совокупным трудом тысяч продолжателей, улучшающих каждый свою пуговичку в костюме.

Так что мысленный эксперимент можно принимать всерьез. Ну, на безрыбье уж точно.

Так вот, прочитал. И чего получается: спасти СССР можно, только это получится уже не СССР.

Или Красная Империя, или новый НЭП, или розовые пони.

Даже в книгах, где выдумка сильнее физики, где воля автора превосходит волю божью — и то, спасение Союза удалось всего лишь троим.

Антон Первушин от космоса зашел, но технологию не раскрыл. Просто показал жизнь обычного советского космонавта. И как окружающая среда все улучшалась и улучшалась, пока не настало счастье с большой буквы “Щ”. Ну, я рад за космонавта, а делать-то мне чего? Не учили меня в школе страной управлять. И в институте не учили. И на работе не учили. Правда, к тому возрасту я уже и сам не рвался.

Анатолий Дроздов начал вовсе с писателя. Его литератор помог одному-другому, привез от буржуев качественные протезы хорошему человеку. Ну, собрался народ советский, и двинул писателя в генсеки. Раз он такой лихой, пускай теперь и другим поможет. Ну там постреляли кое-кого, так это жанровая условность. Ахалай-махалай, эканомика, вставай! Нэт, весь вставай! Вот и не распался Советский Союз, вот и настала в нем жизнь без талонов на сапоги.

Попаданец Дмитриева втерся в доверие к Шелепину-Семичастному, развил электронику, ярчайшими образами показал чудовищную инерцию промышленно-научного комплекса Союза, имел право звонка на самый верх, не перепевал Высоцкого, зато изобрел сноуборд — но даже он до самой последней книги просидел на иголках. То ли кремлевские старцы вняли его предупреждениям, то ли всею мудростию подтерлись. Книга, разумеется, заканчивается на светлой ноте, что и понятно. Только и тут все на добрую волю Шелепина подвешено. Случись “железный Шурик” сукой, и шандец как Союзу, так и попаданцу.

И опять же, партитура где? Как той светлой ноты достичь?

Самый эффективный спаситель Союза вообще из-за рубежа действовал. Чтобы дома ему благодарные спасаемые ласты к затылку не завернули.

А, еще попаданец в собаку был. Тут я просто с удовольствием поржал. Хорошо хоть, не в бактерию. Написано здорово, но вопрос мой никуда не делся.

Так эти хотя бы страну спасали. Большая-то часть, попадая в свою молодость, первым делом кидалась по девушкам. Ну, что в юности не давали.

Оно, с одной стороны, и не поспоришь. Сам-то чего ради в попаданство сбежал?

С другой стороны, ни один даже и книжный герой, попавший в семидесятые, не становился рабочим и не пробивался честно. Кто барыжил песнями из будущего, кто входил в милость к блатным-фартовым, кто целую энциклопедию расписал, как в развитом социализме дурили лоха труженики торгово-гостиничной отрасли…

А ведь уже не обычный статистический показатель, не циферка: диагноз позднему Союзу, и приговор сразу. Социальный лифт прямо из шахты сперли. Кому наверх невтерпеж, смотри кино про Тарзана, перенимай ухватки, цепляйся и ползи по тросам, по следам жизнедеятельности предшественников и конкурентов. Ослабнут руки? Сам виноват, плохой ты карьерист, в ЦК КПСС не годишься.

И это я еще мемуары не беру. А придется: не учитывать окопную правду смерти подобно. Только горизонт планирования нужен все же пошире, чем поле зрения даже самого великолепного бинокля.

… - Поле зрения даже самого великолепного бинокля не охватывает весь горизонт, — на фоне хищной морды серебристого самолета позирует ведущая телеканала; ветер треплет короткие соломенные волосы, полощет алую блузку, вошедшую в моду буквально вот вчера, завивает недлинный алый подол вокруг длинных загорелых ног. Моряки и пилоты синхронно сглатывают слюну. Авианосец “Нимиц”, проходящий транзитом из Атлантики на усиление Третьего Флота, привез целую сборную национального ТиВи, дипломатов и финансовых воротил, которые за все платят — следовательно, и заказывают музыку. Даже вертолет у них собственный — двухвинтовый “Чинук”, не чета палубным “Си кингам” Сикорского.