Михаил Шуклин - Ахани

Какую судьбу ты предлагаешь? - апсара пытливо взглянула в глаза сыну бога. - Жить с тобой в небесных чертогах?

Да, - воодушевленно кивнул всадник. - Жить в неге и блаженстве, встречая танцами павших воинов!

Мой ответ - нет! - мелодичный голос стал строг. - Я выбираю свободу и моё озеро!

Тогда я останусь здесь! С тобой! Навсегда! - сын бога решительно нахмурился.

Урваши замолчала, ошеломленно глядя на всадника.

"В своем ли он уме?" - размышляла она, разглядывая красивое лицо мужчины, с правильными чертами, обрамленное светлой бородой. - "Кто в здравом уме откажется от небесных чертогов и выберет опасную земную долю, полную лишений?"

Ну хорошо, останься! - вслух произнесла она и протянула руку мужчине. - Как твое имя?

Навагва Ангирас, - представился мужчина и слез наземь. Ледяное крошево под его подошвами скрипуче захрустело.

Гандхарв наклонил голову к хозяину и издал короткое курлыканье, тоскливо глядя большими черными зрачками. Навагва погладил его по перьям и холке.

Лети домой! - негромко приказал он. Но животное не послушалось, лишь отступило на три шага, обиженно клокоча и ероша перья на затылке.

Сын бога отвернулся, коснулся протянутой девичьей ладони, сжал ее и ступил рядом с ней на водную гладь. Он часто дышал, не отводя взгляда от ее глаз и слегка улыбался.

Нава, надеюсь ты знаешь, как вести себя в гостях и соблюдать приличия? - с лукавой улыбкой спросила Урваши.

Да, благородная Урваши! - смущенный мужчина чуть склонил голову.

Пойдем, я покажу тебе нечто интересное! - девушка восторженно рассмеялась и увлекла Навагву за собой.

Скоро они остановились у спящей людской пары. Ахани и Нала мирно и глубоко сопели во власти глубокого сна, сидя по пояс в теплой воде. Голова девушки также покоилась на груди юноши. Он же откинулся на сугроб, покрытый коркой льда. Русые волосы припорошило серебристым инеем.

Вода затрепетала под нетерпеливыми шагами Урваши и маленькие волны с плеском устремились к берегу, слегка омывая людей.

Ну разве не чудно это? - Урваши улыбалась во весь рот, еле сдерживая смех. - Люди приходят ко мне очень редко, признаю, мне бывает скучно. Но эта пара, они просто пришли и уснули! Посмотри, какие они милые и измученные!

Девушка, отпустив руку мужчины, присела совсем близко к Ахани, рассматривая его худое обветренное лицо. Ее браслеты тихонько звякнули. Сама же она прижимала кулачок ко рту, сдерживая рвущийся смех. Наконец тихонько прыснула и рассмеялась.

Ахани слегка зашевелился, не просыпаясь, и Урваши отпрянула от него. Тихонько смеясь, она оглянулась к Навагве. Тот тихо погружался в воду.

Ах, прости! - спохватилась апсара и взяла ладонь полубога. Он сразу поднялся над водой. - Моя вода служит только мне! Но также и лечит. Она исцелит ноги девушки и рану парня, и придаст им сил, надо лишь немного времени! А пока рассвет еще не скоро, поиграй мне еще! Мне понравилась твоя музыка! А я станцую для тебя!

С этими словами Урваши увлекла Навагву в туман.

Какая чудесная ночь! - донесся оттуда ее восторженный возглас и вскоре полилась красивая мелодия. Молочные струи клубились над водой, растекаясь по ледяным берегам, между редких густых елей.

Одинокие черные облака изредка проплывали по небосводу и закрывали собой яркий полумесяц, тогда их тени скользили по густой пелене над озером, ненадолго лишая ее серебристого свечения. Время, подгоняемое чарующей музыкой, неумолимо приближалось к рассвету и новому дню.

Первой с рассветом проснулась Нала. Дымка почти рассеялась, разогнанная розовым светом Сурьи. Чарующая музыку давно смолкла и пара молодых полубогов исчезла. В черной глади воды отразились окружающие озеро горы.

Девушка открыла глаза и подняла голову, с недоумением осматриваясь. Сознание, поглощенное долгим глубоким сном, возвращалось не сразу. Взгляд ее скользил по покрытым инеем маленьким елям, по огромным серым скалам с белыми пиками, взметнувшимся по обе стороны озёра и остановился на только выглянувшем жгуче-алом краешке солнца.

Наконец память вернулась и Нала резко посмотрела на спящего Ахани. Рана на его груди превратилась в еле заметный белый шрам, сам же он дышал глубоко и спокойно. Тогда опершись ладонями о грудь друга, юная дасья осторожно и медленно встала. Тёплая вода с журчанием стекала с ее темной кожи.

Пухлые губы растянулись в счастливой улыбке и ладони легли на подрагивающие худые бедра. Ноги были еще слабы, но все же она стояла.