Михаил Шуклин - Ахани

Добежав до частокола, воины с разбега ударили в створки ворот. Бревна задрожали от удара, но выстояли. Тогда отбежали кухуловы и с разбега ударили вновь. В поднятые щиты над их головами вонзились несколько стрел. Мартан движением бедер заставил коня сорваться с места и направил его к селению.

Таран снова и снова бил по воротам, пока они наконец не рухнули. В открытом проеме сразу завязалась бешеная рубка с яростными криками, потому что зенды встали сплошной стеной. К схватке устремились всадники, стреляя поверх голов в защитников, с остервенением пытающихся остановить кухуловых воинов и скоро сопротивление было сломлено. Пешие воины вошли в селение по телам, прикрываясь щитами, а вслед за ними внутрь потекла конная дружина. Оказываясь в деревне, всадники разворачивались и почти в упор стреляли в зендов стоящих на стене - те с криками боли падали на землю, поливая ее кровью.

Некоторые из круглых юрт уже полыхали, заполняя воздух удушливым смрадом, черные столбы дыма поднимались в небо. Некоторые из кухуловых всадников не уступали дорогу скачущему царю, но тут же оглянувшись, испуганно отворачивали коней. Мартан был грозен. Его правый кулак сжимал длинный меч с золотой рукоятью, на тело была надета обычная черная кожаная куртка с нашитыми стальными пластинами, ноздри хищно вдыхали отравленый воздух, а взгляд был злобен и суров.

Бой уже переместился дальше от ворот. Нападавшие кухуловцы количеством теснили зендов, нещадно рубя их и кони шли по недвижимым телам. Защитников осталось всего то с десяток, но сдаваться и просить пощады они были не намерены. Все израненные, с мрачной злобой продолжали они отбиваться зазубренными ятаганами от наседавших пеших и конных воинов, отражая сыплющиеся на них удары клинков и отворачиваясь от копий, лишь только стрелы вонзались в их тела одна за другой, постепенно убивая и редя зендов.

Мартан обогнул затухающий бой и между полыхающих юрт устремился к центру деревни. Изредка ладонью он прикрывался от нестерпимого жара пляшущих языков пламени. Отовсюду уже начали доноситься злые женские вопли - кухуловцы добив защитников, занялись грабежом.

Оказавшись на маленькой центральной площади селения царь нашел кого искал. Хида стоял и ждал его. С мрачной улыбкой он держал ятаган у горла Шагвы, сидящего у его ног на вытоптанной земле. Куртка пожилого воина была разорвана и окровавлена, взгляд полуприкрытых глаз бродил из стороны в сторону, не останавливаясь ни на чем. Левой рукой Шагва опирался о землю, чтобы не упасть, а длинные седые волосы и борода были также окровавлены.

Что, молодой царь, дорог тебе твой старшина? - язык Хиды заплетался, голос был груб и язвителен.

Ну а если дорог - то что? - Мартан спрыгнул с коня и подошвы его сапог взметнули облачка черной сажи, уже начинающей оседать на землю и покрывать все вокруг.

Забирай своих воинов и уходи! - зло крикнул царь зендов. Отблески пламени плясали на его кольчуге и блестящем округлом лице.

И что ты будешь делать один с сотней женщин? - спросил Мартан и сделал шаг вперед. Брови его грозно сошлись и кулак поднял лезвие меча в сторону Хиды.

Рожать новых родичей! - расхохотался полный царь зендов и задрожал всем телом. Лезвие ятагана запрыгало на плече сидящего в беспамятстве Шагвы.

В следующее мгновение смех его оборвался и Хида коротко вскрикнул. Неестественно выгнувшись всем телом, он с презрением уставился на окровавленное острие копья, которое с треском и хлюпаньем разорвало его кольчугу чуть ниже груди. С кончика упало несколько капель прямо на седые волосы Шагвы. Затем острие исчезло, царь зендов зашатался и медленно упал на бок. За его спиной, сжимая копье, стоял Атар, лицо его было весело и все измазано сажей и кровью.

Славная битва, царь! - выкрикнул он.

Непохоже это на битву, - тихо ответил Мартан и шагнул к пожилому старшине.

Ступни Ахани коснулись каменного пола и он тут же рухнул назад, потому что падать было высоко. Превозмогая острую боль в отбитых пятках, он поднял горящий факел и подполз к Нале. Дасья лежала на левом боку, опираясь на локоть и жалобно смотрела на ария.

Ахани, - чуть не плакала она.

Нала, тебе больно? Можешь встать? - юноша положил ладонь на волосы Налы и с жалостью взглянул на нее.

Больно, Ахани, - девушка попробовала приподняться, но ноги не слушались ее.

За спиной ария снова раздалось злое рычание, заставившее его резко обернуться. Вытянутый факел не смог разогнать темноту и осветить таинственного хищника. Тогда Ахани с трудом встал на ноги. Отбитая попа его саднила, как и пятки. Верный кинжал с шелестом покинул ножны. Юноша попробовал шагнуть вперед, размахивая факелом. Пламя с гудением осветило метнувшуюся желто-черную огромную кошку. Из темноты опять послышалось ее утробное рычание.