Андрей Астахов - Дурная кровь (СИ)

— На обратном пути зайди к бакалейщику и купи мне две… нет, три упаковки копченых сосисок с горчицей, — заявил Фес. — Надеюсь, ты не отдал все наши деньги дамзель Анжелис? А я пока попробую заняться этой странной бумажкой, если ты не против.

Бере хмыкнул и пошел одеваться.

Дом Ван Затца сильно изменился с той поры, когда Бере побывал здесь последний раз. Раньше тут было множество книг — самых разных, старинных и не очень, беллетристики и трактатов по магии и различным научным дисциплинам. Эти книги Ван Затц, тогда еще совсем молодой и честолюбивый магистр сверхъестествознания, охотно демонстрировал всем своим приятелям и гостям и мог говорить о них часами. Теперь ни самих книг, ни старых стеллажей, прогибающихся по тяжестью инкунабул и свитков, больше не было, они исчезли неведомо куда. Их заменила дорогая мебель из траканского мореного дуба, красного дерева и барийского кедра, покрытая инкрустацией и начищенная ароматным воском: полы, которые одиннадцать лет назад усеивали клочки разорванных черновиков и сломанные перья, видимые свидетельства интеллектуальной работы хозяина, теперь были покрыты дорогим и безупречно натертым паркетом и еще более дорогими коврами из натуральной шерсти. Каждый квадратный дюйм этого дома будто кричал: «Посмотри на меня, я просто воплощение роскоши и благополучия!» Оглядевшись, Бере с усмешкой подумал, что в доме не осталось ни единой вещи, которая свидетельствовала бы о тех чудесных временах, когда они с Ван Затцем начинали свой путь, и каждый строил свои планы. Судя по обстановке дома, планы Ван Затца реализовались с лихвой, а вот его мечты, увы, так и остались мечтами…

— Ступай, — велел декан слуге, который привел Бере в его кабинет, закрыл за ним дверь, жестом предложил гостю сесть. — Прости, что не предлагаю тебе вина, но в моем доме нет ничего хмельного.

— О, не беспокойтесь, мэтр Арно. Если не возражаете, давайте сразу поговорим о деле.

— Спешишь? — Декан смерил Бере тяжелым взглядом. — Хорошо, попробую объяснить тебе все без длинных предисловий. Для начала возьми это, — тут Ван Затц показал на небольшой замшевый мешочек, лежавший на его письменном столе между серебряной лампой, изображавшей обнаженную нимфу, держащую в руках плафон из молочно-белого тончайшего фарфора, и бронзовым письменным прибором с гербами королевского дома Руфии. — Я стараюсь исполнять свои обещания.

— Деньги? — Бере с удовольствием подкинул на ладони тяжелый мешок. — Сколько здесь?

— Семьдесят пять гиней. Аванс и небольшие подъемные, которые я выпросил для тебя у ректора. Почтенный мастер Хилариус очень рассчитывает на тебя, Бере. Постарайся не разочаровать его.

— Если мастер ректор будет разочарован, я верну деньги, — невозмутимо сказал маг.

— С этим все, — Ван Затц не услышал, или сделал вид, что не услышал иронии, прозвучавшей в последних словах гостя. — Теперь о деле. Через четыре дня состоится заседание Ученого совета университета, на котором я представлю нового второго лектора факультета сверхъестествознания — профессора Роланда Вар Вестерика. Приходилось слышать это имя?

— Ни разу, — соврал Бере. — Чем же знаменит этот почтенный ученый муж?

— Насчет почтенности скажу так: он совсем не такой, каким ты его представляешь. Вестерик совсем еще молод, ему еще нет и тридцати.

— И где же вы разыскали такое юное дарование?

— Вестерик пять лет преподавал в одном из провинциальных университетов и обратил на себя внимание нашего начальства своими способностями лектора и мага. Думаю, для нашего университета это очень хорошее приобретение. Во всяком случае Вестерик станет самой лучшей из всех возможных замен бедному старому Бенедиктусу, — тут Ван Затц сделал паузу. — Как он умер?

— А? Легко. Он заснул и не проснулся. Я бы пожелал такой смерти и себе и вам, дорогой мэтр.

— Ну, я пока что умирать не собираюсь, — Ван Затц добавил к этим словам очень выразительный взгляд, которым в мгновение окинул весь свой великолепный кабинет, точно говоря: «Не затем я добивался всей этой роскоши, чтобы подохнуть, не насладившись ей в полной мере!» — Надеюсь, ты будешь на его похоронах.

— Конечно, мэтр Арно. Бенедиктус Григген был моим учителем. Проводить его в последний путь — мой долг.

— Похвально, что ты так считаешь. А я вот не имел чести быть его учеником… Но не будем о печальном. Я позвал тебя вот зачем, Бере: мне нужно, чтобы ты помог Вестерику с докладом, который он должен прочитать Ученому совету. Этот доклад готов, но парень страшно волнуется, и мне не удалось его убедить во время нашего последнего разговора, что он написал все очень дельно, и его программа будет встречена Ученым советом благожелательно.