Сергей Барк - Как я провел лето! [СИ]

Кир в это время впечатывал в стену главного, снова и снова занося кулак. Парень уже не трепыхался, но Кир считал, что он это заслужил сполна.

— Хватит, — тихо сказала Санара, трогая тыльной стороной руки разбитую губу. Она чувствовала, как пульсирует кровь, но ее чувство собственного достоинства было отомщено и ей больше не хотелось марать руки.

Кир еще раз, напоследок, зарядил подонку в голову и бросил тело.

Санара не видела его лица, но знала, какими холодными были сейчас его глаза. В такие моменты она сама его боялась.

Кир развернулся и подошел к ней.

— Больно? — тихо спросил он.

— Нет, — солгала Санара.

— И когда ты врать перестанешь? — Спросил Кир и, сделав еще шаг вперед, потянулся к ее лицу. Санара стояла смирно, в ее глазах не было слез.

Кир взял ее за подбородок и аккуратно развернул открытую часть лица к себе. Верхняя губа была рассечена и тоненькая струйка крови уже начала запекаться, уступая место голубоватому отеку.

Ему хотелось убить того ублюдка. Сделав шаг назад, где валялся побитый Санарой парень, Кир наступил ему на правую руку и раздавил. Послышался жуткий хруст ломающихся на части косточек. Парень отчаянно завыл.

— Пойдем, — Санара взяла его за руку и потянула прочь, глубже в переулок.

Кир позволил себя увести, пока он окончательно не решил выбить дух из этих отморозков.

Пройдя переулок до конца, Санара выпустила его руку и, завернув за угол ближайшего здания, пропала. Последовав за ней через секунду, Кир увидел, что она ухватилась за нижнюю планку пожарной лестницы. Ловко подтянувшись, Санара вскарабкалась выше и стала легко перебирать руками планки, взбираясь вверх.

Кир не стал ждать и, продев руку в ручки пакета, повесил его на плечо и в несколько мгновений догнал Санару.

Как только Кир вспрыгнул на крышу, раздался громовой удар, и небо окрасили яркие желто-синие огни. Кир замер, еще никогда ему не доводилось видеть такую красоту.

Искры потухли и раздался новый залп; красно-оранжевые звезды разлетелись в стороны и, мерцая, раскрыли лепестки огненного цветка. Каждый огонек драгоценностью блистал на фоне бесконечного неба, грозя померкнуть навечно в любую секунду, но от того он был дорог и уникален, как и любой его собрат.

Кир был заворожен, и не только блеском сгорающих осколков, но и тем, что он никогда так отчетливо не видел, хоть и смотрел сотни раз.

Санара стояла впереди него, ее костюм отливал блеском огней. Скользя по чешуе, свет сглаживал каждый изгиб человеческого тела, передавая ему черты сказочного существа. Волосы Санары, отросшие и выбившиеся сзади из-под маски, развевались на легком ветерке, завершая образ морского чуда. Она слегка отклонилась назад, ища взглядом Кира.

В ее глазах вспыхнули живые огни и медленно начали таять в бездне темноты. Кир видел ее слегка распухшую губу, и сердце наполнялось странным огнем: ненавистью, яростью, теплом, желанием.

Он подошел к ней ближе, боясь, что сейчас может испортить все своими собственными руками. Они друзья, и это всегда должно быть так, он не может потерять свою путеводную звезду.

Подойдя к Санаре, он остановился и заглянул в ее глаза; в них было столько надежды, что Киру стало стыдно за то, что не может ответить.

Он сделал три шага вперед и остановился, провожая очередной водопад сияния и оставляя Санару за спиной. Именно там, где она и должна оставаться, позади, в полной безопасности; пока огонь может спокойно сжигать его снаружи и изнутри, он не сдвинется с места.

Санара больше не могла стоять вдали, ей было все равно, что будет через час или минуту, ей было наплевать что он скажет, обзовёт ли дурой или скажет что крыша поехала и оттолкнет.

Она отчаянно хотела быть ближе.

Она резко подошла к Киру и обняла его сзади. Она сжимала руки так сильно, что слышала, как глухо бьётся его сердце, и как спокойно он дышит.

Ну почему, почему он так спокоен! Он не ругается и не отталкивает ее, но он так спокоен!

На глаза у Санары выступили слезы. Она ненавидела его; его, самое прекрасное существо в своей жизни, которое давило ее своим совершенством, превосходством. Ей было так тепло прижиматься к нему, и горькое чувство досады смешалось с безграничным счастьем от этой близости. Пусть только сегодня, но так долго, как он позволит.

Так они и стояли, наблюдая за искусственными звездами в черной бездне, такими мимолетными и прекрасными, что хотелось смотреть на них вечно.

Звезды погасли.