Михаил Игнатов - Пустошь. Нулевой круг

— Мама, — пришлось откашляться, так пересохло во рту от волнения.

— Что? — мама опустила свою ветку и с подозрением оглядела меня.

— Семья возвысившегося до десятой звезды уезжает с ним.

— С чего это ты вспомнил об этом? — мама снова налегла на камень, опрокинув его и заставив с грохотом прокатиться несколько метров вперед.

— Я радуюсь, что исполню мечту отца.

— Да, — мама остановилась и поманила меня к себе, крепко обняв. — Я думаю, Римило был бы счастлив.

— Надеюсь, в Зимней гряде нас поселят в хороший дом и Лейла сможет увидеть всё то, что пишут в книгах о Первом. Снег, больших рыб, цветы. Как думаешь, насколько плоды драконьего дерева вкуснее мушмулы?

— Сынок, кажется, ты слишком увлекся сказками стариков, в которых там, за границей — небеса сошли на землю.

— Не понимаю тебя, — я нахмурился, недовольный тем, куда сворачивал разговор. — К чему ты это говоришь?

— Я беспокоюсь о тебе. И боюсь, что ты окажешься разочарован.

— Чем? Мама! — я зло, изо всех сил налег на ветку, радуясь её хрусту. — Скажи прямо!

— Сын, — мы, наконец, докатили камень до нашей пещеры и я, демонстративно, упал на мягкую траву. — Мы, конечно, попадем в Первый пояс, но, мне кажется, что наше положение не сильно изменится из-за этого.

— Это неожиданный вывод, — я поднял брови, пусть мама и не видит моего лица. — Ты о чем?

— Здесь мы приблуды, — напомнила мне мама то, о чём я и так не забывал. — Мы никому не нужны и никто за нас не заступится.

— Ты забыла сказать, что тут я считаюсь слабаком и оборванцем, — обиженно дополнил я её слова.

— А там ты будешь Возвысившимся Воином, а мы твоей семьей, — не замедлила с ответом мама. — Ты не хочешь глядеть на меня, а не на потолок, когда разговариваешь? Я же не твареныш Виргл.

— Да, прости, привык, — я, покрывшись румянцем, сел и поглядел на маму.

— На первый взгляд, ты прав, — кивнула мама, опирающаяся спиной на будущую дверь в наше хранилище. — Но я много думала о нашей жизни после Возвышения. Вернее, мы думали. С Римило. У нас были на это годы.

— Расскажи, — прервал я молчание замолчавшей и опустившей глаза мамы.

— Возвысившимся пиковой силы и его уважаемой семьей мы будем лишь здесь, в Нулевом, на пустошах, где живут отбросы, — мама подняла голову и глаза её горели отблеском полированной стали. — Здесь десятая звезда Закалки Меридианов — это вершина, стоя на которой можно не опускать глаз. А стоит нам пересечь границу, как наше положение резко изменится. Вокруг нас будет Первый круг.

— Сектантская отрыжка, — прошептал я ругательство Орикола, поняв, к чему ведет мама.

— Не знаю, сколько людей здесь возвышается в год. Пустоши велики. Пусть будут сотни, — мама развела руками. — Неважно. Ты, моя гордость, мгновенно превратишься в одного из сотен отбросов, которые смогли выползти из нулевого. Вокруг будут тысячи подобных тебе, но выросших в первом круге, а потому, считающих себя лучше моего сына. Нам ли не знать, как люди могут втоптать в грязь другого? Ты снова будешь одним из слабейших. Только теперь в Первом круге. Ещё даже не достигший первой звезды Воина.

— А кем же тогда будете вы? — я вцепился в ворот рубахи, глядя поверх мамы. Туда, где в месяцах пути возвышаются границы Нулевого. Туда, куда так стремился сначала отец, а теперь я. Дарсов Тукто, со своими рассказами!

— Да, кем же будем мы? Мелочь, подобная муравьям? Слабаки, которых терпят на тех землях лишь из-за тебя?

— Не может же быть все настолько плохо? — я снова опустил взгляд на лицо мамы, пытаясь найти в её глазах надежду.

— Может ли быть все настолько хорошо, как описывают Воины и старики, пересказывающие мечты из поколения в поколение? — мама была безжалостна.

— И что ты предлагаешь? — я разозлился. — Прекратить возвышение? Отказаться от своего таланта? Остаться навсегда в Нулевом? Чтобы Лейла и дальше жарилась в этих вечных песках?

— Нет. Что ты, — мама прибегла к проверенному способу успокоить и утешить. Подошла и обняла. — Это была мечта отца. Увезти нас из вечных песков.

— Это теперь и моя мечта. Найти место, где вы сможете жить, не добывая жалкий кусок мяса тяжким трудом. Место, где ты и Лейла будете носить не грубую холстину, — я уткнулся лицом в такой родной запах и говорил, не в силах остановиться. — Где вы будете в безопасности и не увидите в чужих взглядах презрения. Может быть, мы действительно найдем такое место в Первом круге.

— Хорошо, хорошо, родной. Успокойся. Я предлагаю лишь подготовиться к тому, что не все так замечательно в Первом поясе и Морозной Гряде, как ты думал.