Алекс Брайт - Зеркальные Гонки [СИ]

Она потянула за ниточку. Та напряглась, натянулась, точно струна. Но не порвалась.

Женщина удивлённо покосилась на едва дышащую девушку, а затем вновь потянула на нить. Та ещё сильнее напряглась, а затем её окутал чёрный свет, и лишь изредка пробивался розовый.

— Это ещё что такое?! — процедила женщина. — Ах, вот оно что… — она заметила амулет на шее девушки с розовым камушком. — Опять эта гадина лезет в то, что ей не ведомо! — она протянула руку к амулету, ухватила его полной ладонью, но сорвать так и не смогла — она откинула руку, шипя от боли, точно что-то обожгло её с неимоверной силой — её ладонь легонько дымилась.

Римма улыбнулась, а затем переполняла правую руку, показываю метку Жнеца.

Женщина прищурила левый глаз и грозно закивала головой. Она явно была не готова к такому развитию событий.

— Я так понимаю и у второй тоже есть метка? — сказала она, переведя взгляд на Крауль. — Ну что, вот и решилась ваша судьба!

Она недовольно цокнула языком, взмахнула обеими руками. Девушек окутал сизый туман. А в следующий миг они пропали.

Женщина не стала долго задерживаться. Она пропала через миг. А вместе с ней пропала и комната.

Римма же падла сквозь бесконечную тьму, держась за амулет.

Она выживет на зло. На зло всему Совету Школ.

Крауль падала рядом с ней, держась за голову.

Они должны выжить…

В следующий миг их поглотила тьма. От девушек остался лишь робкий вскрик, что медленно исчезал во тьме.

Он стоял около зеркала и судорожно искал заклинание. Семь огоньков чёрных свечей трепыхались вокруг него, собирая цельный круг. Бездонная гладь зеркала загадочно мерцала в сумерках — Новый Дошмар давно окутал вечер. В комнате было прохладно и тихо.

— Ты точно готов? — спросил робкий голос. — В смысле, ты точно хочешь этого?

Он обернулся. Прямо у окна сидел тощий парень, длинные ноги которого достигали чуть ли не середины комнаты. В сумерках он казался зловещим.

— Да, Роул, — сказал он, улыбаясь. — Я готов… Римма заслуживает лучшей жизни…

— Ой, только вот не надо, — возмутился Роул. — Она заслуживает то, она заслуживает сё! А что ты заслуживаешь? Заслуживаешь ли ты умереть в поисках этой глупой девчонки? Скажи мне, Зайл!

Он улыбнулся. Пусть друг не понимает его. Пока не понимает.

— Ты поймёшь меня, обязательно поймёшь, — сказал он, отворачиваясь к книге.

Он провёл пальцами по совсем коротенькому заклинанию — это было одно из древних заклинаний Зеркальщиков, способное переместить человека к тому, к кому он пожелает. А Зайл желал лишь одного — найти Римму.

— Только скажи всем нашим, что я их очень ценю… — он не стал поворачиваться — парень побоялся пустить слезу. — Я не знаю, что со мной будет. Не знаю, куда я попаду. Не знаю, когда выберусь… Не знаю, буду ли я жив…

Роул закивал. Он уважал выбор друга. Да и сам сделал бы тоже самое будь на его месте.

— Прощай, дружище, — тихо сказал он, точно всхлипывая.

— Прощай, Роул, — тихо сказал Зайл.

Он всё-таки пустил слезу. Слезу по друзьям. Больше не было людей, по которым он мог бы плакать. Ни семьи, ни родственников — последний из племени.

Он шепотом прочитал заклинание. Круг окутал тоненький скудный белёсый дым. Свечи затухли. В воздухе повис запах смрада и серы. Зеркало вздрогнуло — его гладь задрожала, точно вода. Парень уверенно коснулся его глади — оно оказалось прохладным и приятным.

В следующий миг он вместе с заветной книгой шагнул в зеркало. Раздался шлепок. Туман, окружавший круг, спал.

Вместо парня не осталось ничего. Пустое место — пентаграмма и старое зеркало: они с Роулом стащили его из тренировочного зала Школы Зеркальщиков.

Роул облокотился на спинку стула, держась левой рукой за подбородок. В слабом освещении комнаты он выглядел как простой силуэт. Он сожалел. Вина его пожирала изнутри. Он не смог отправиться с другом на поиски. Ему ещё поднимать сестру на ноги. Ему ещё помогать и помогать ей, заменяя родителей.

Парень вздохнул.

Он будет ждать.

Она судорожно поднялась на ноги. Это был просторный зал Совета. Девушка сразу узнала его, ибо бывала тут чаще, чем дома. Быть одной из Мори — значит страдать без выходных. Каждый хочет воспользоваться твоими услугами, чтобы убрать назойливого оппонента.

За одним единственным столом — сидела женщина, сложив на нём руки. Это была директор Школы Могильщиков. Её старое лицо довольно засветилось.