Ярослав Васильев - Мир в огне

На этом старика словно покинул остаток сил, он пошатнулся и если бы не успевший его подхватить Родерик, упал на пол.

Леди Хаттан восприняла новость о гибели брата и мужа внешне спокойно… Только по тому, как женщина с такой силой сжала плечо Криси, что девочка аж дёрнулась от боли, можно было догадаться о творившемся на душе. Команды последовали незамедлительно.

— Всем на сборы пятнадцать минут, потом уходим. Кто не хочет бежать с нами, прячетесь в городе. Рэган, Лейтис как невеста Харелта и дан Стафа станут главными целями мятежников. Будете их охранять. Ислуин, Родерик. Берёте всех семерых охранников. Вы должны захватить северо-восточные ворота. Ислуин. Вы лучший среди нас всадник. Как только захватят ворота, скачите в поместье Мореев. Скажете, мы будем прорываться к ним. Там ждут легионеры Доннахи, пусть спешат на помощь. Оуэн, пошли кого-нибудь предупредить Раттреев, Арденкейплов и остальных. Они наверняка следующие в списках мятежников.

Несколько мгновений все ещё стояли, но как только слова леди Хаттан доходили до сознания, один за другим люди срывались с места и спешили выполнить приказ. Дом тут же наполнился шумом, криками, суматохой и ржанием коней. В последний момент, когда все уже готовились покинуть особняк, к хозяйке подошли Оуэн, воспитывавший Харелта «дядька» [10] Дядька (устар.) — в дворянских семьях особый слуга, приставленный для надзора и воспитания мальчика. и ещё человек восемь стариков-слуг из бывших легионеров.

— Мы остаёмся.

— Но как же… — в глазах стоявшей рядом с матерью Мирны выступили слёзы.

— Кто-то должен. Если дом окажется пуст, сразу поймут, в чём дело. И погоня вас настигнет.

Мирна вдруг заплакала навзрыд, по-детски. Леди Хаттан не сказала ничего. Только молча отвесила Оуэну и остальным глубокий поклон, схватила дочь за руку и потащила за собой, на ходу отдавая приказ поторопиться.

Несколько минут спустя дом затих, принял безмятежный вид. Словно все спят, лишь одинокий привратник, отгоняя дремоту, ходит неподалёку от въездных ворот. Но спокойствие царило недолго: вскоре на улице показалась шумно гомонящая толпа, в которой плащи Чистых братьев мешались с доспехами гвардейцев. Сразу же стало светло от множества факелов, под свист и улюлюканье привратник испуганно бросился в дом, а распалённые похотью безнаказанности и чувством собственной исключительной правоты люди начали ломать забор, ворота. Затаившиеся в доме люди выжидали до последнего момента. И лишь когда сапоги затопали в галереях, соединявших оба здания, а толпа сгустилась возле старого крыла, полетели стрелы. Выкашивали людей словно опытный косарь собирает спелую пшеницу. Воплям бегущих прочь людей, крикам раненых и убитых в парке вторили стоны тех, кого похоронили обрушившиеся галереи между домами. Штурм захлебнулся.

Следующее наступление легионеры и Чистые братья готовили куда тщательнее. С окружающих домов сняли двери и ставни, из которых быстро смастерили защиту от стрел, солдаты выстроились «черепахой», закрывшись со всех сторон чешуёй щитов. Отряды неторопливо двинулись к единственному входу… Нивин Хаттан в своё время предусмотрел и это. Статуи, фонтаны и кусты были живописно расставлены таким образом, что хоть где-то, но заставляли нарушить строй, сдвинуть укрытия, чтобы перешагнуть через очередное препятствие — и в появившиеся прорехи тут же летели стрелы. Даже те, кто пытался обойти новое здание и выскочить сразу ко входу, всё равно упирались в очередной завал или фонтан, и тоже показывали беззащитные места. А старые воины хоть и утратили былую силу, но сноровки и умений не растеряли. Поэтому, оставив ещё с десяток тел, штурм снова захлебнулся.

В третий раз разъярённый командир легионеров дождался подмоги из лучников и приказал бить не жалея стрел. Потеряв одного из товарищей, защитники ответную стрельбу прекратили, легионеры сумели подобраться к входной двери, выломать её, разметали баррикаду из мебели… И застряли. Все проходы из просторного холла на первый этаж и в подвал оказались намертво закрыты и завалены, единственным путём оставалась лестница на второй этаж… Чей изгиб и глухая стена, закрывающая ступени сбоку от пола до потолка, не давали стрелять по защитникам из луков или арбалетов. Только наступать в лоб, в кровавой рубке отвоёвывая ступень за ступенью. Молодость и число взяли своё. Когда стариков осталось всего четверо, они отступили на второй этаж. Легионеры и Чистые братья с радостным рёвом кинулись их преследовать… И упёрлись в новую линию обороны. Этаж оказался настоящим лабиринтом, где дверь, сквозь которую проходил защитник, вдруг наглухо перекрывала стальная решётка — после чего в совершенно крепкой и даже проверенной стене вдруг осыпалась часть камней, открывая проход, из которого выскакивал воин и бил растерянным солдатам в спину.