Ярослав Васильев: Этот мир наш. Часть I

Кафе на Лесной улице — необычное кафе. И не только тем, что кроме него других зданий в Большом парке нет, да и вообще вся Лесная улица состоит из единственного двухэтажного дома с пристройками. Владеет кафе мэтр Андрей Северин, из завтрашних — а среди пришельцев из далёкого звёздного будущего немного тех, кто связал свою нынешнюю жизнь с кулинарией. Слишком уж нарасхват такие ценные кадры в других областях. Его жена и второй владелец кафе мужу под стать. Давно отгремела война с Великим лесом, у землян с гвенъя если и не дружба, как с бородатыми степняками-нэрлих, то крепкий и прочный мир. В колонию перебрались жить не так уж мало светловолосых детей Великого леса… Но вторую такую же, как Шоннах, среди них поискать. Очень уж редкий и приметный золотисто-рыжий цвет роскошной косы, а ещё, по слухам, Северины познакомились во время службы на восточных границах среди тех, кто охранял колонию от нашествий мутантов из Брошенных земель — и Шоннах мало того что сама отказалась от карьеры, чтобы выйти замуж, так ещё и мужа уговорила подать в отставку. И за это все окрестные кварталы и посетители парка были девушке отдельно благодарны: всяких там лейтенантов-капитанов много, а такой повар, как Андрей Северин — один единственный.

Впрочем, подшучивать или немножко удивляться жители окрестных домов позволяли исключительно между собой. И попробуй хоть кто про Андрея или про Шоннах сказать хоть одно плохое слово, получит гневную отповедь. Кафе на Лесной было местной гордостью и главной достопримечательностью, хозяева людьми отзывчивыми, не раз и не два помогали соседям не за услугу или интерес, а просто так. И на детских праздниках что в парке, что в школах и детсадах тётя Шоннах была обязательным гостем. Все гвенъя — маги, но девушка умела выплетать иллюзии невероятной сложности, почти живые, твёрдые, и ни разу не повторилась. А уж когда в помощники взяли двух пятнадцатилетних двойняшек-гвенъя, за кафе окончательно закрепилась слава самого необычного места по всей округе.

Второй этаж был жилой, кухня же находилось внизу. Прежде чем спускаться, Андрей приложил ухо к слуховой трубе. Сколько подростки, а теперь уже молодые люди пытались отыскать подслушивающее заклинание… Даже Шоннах восхитилась некоторыми идеями. И не подозревали, что просто наверх из всех подозрительных мест шли древние как мир слуховые трубы. Коля и Оля приехали с матерью ещё в самой первой группе беженцев-эмигрантов. Если учиться начинали во владениях лорда Полоза, то оканчивали школу уже среди землян, не зря имена давно привыкли переиначивать на земной лад… Потому-то Агенор Серебряный янтарь, глава общины гвенъя в колонии, и попросил взять их к себе на воспитание. Мол, в Военной академии, тогда ещё генерал и не в отставке, Северин заведовал подготовкой целого факультета — и справлялся вроде бы неплохо. Ибо строгая и волевая мама двойняшек в детях души не чаяла, чем они и пользовались. Сложить с тем, что переход из одной культуры в другую пришёлся как раз на возраст, когда закладываются социальные нормы «хочу, но положено не так» — и в подростковых головах собрались в причудливую мозаику обычаи людей и правила Великого леса. Прибавить, что двойняшки были сильными магами по меркам не только людей, но и гвенъя, да и школу закончили на два года раньше сверстников… получалось ходячая катастрофа.

— Ну испортили же!

— Испортили. Так честно и признаемся.

— Оля, ну не надо. Шоннах сегодня парк проверяет, Андрей спит ещё. Я успею заново всё приготовить, и скажем, что ничего не было.

— Нет уж. Раз накосячили — так честно и признаемся. Скажем, что хотели сделать всё сами по рецепту и не смогли. Испортили заготовку.

— Нас тогда точно одних не оставят. Скажут, не доросли.

— А если соврём и пытаемся скрыть свой проступок — тем более не доросли.

Андрей скосил взгляд на датчик магии: тот не подавал признаков жизни. Да уж, дети и в самом деле выросли. Оля, конечно, разумная девушка, но то, что на этот раз она сумела уговорить брата, точнее он согласился… Теперь можно и в самом деле оставить на них кафе, а самим уехать в отпуск.

Заметив на лестнице второго этажа кряжистую фигуру наставника, двойняшки, виновато опустив голову, пошли навстречу.

— Дядя Андрей, мы тут…

— В общем, мы тут сами хотели доварить и…

— Дайте, угадаю. По рецепту. И испортили заготовку нашего «блюда дня». Не учли, что рецепт я писал по памяти и для иных продуктов. А поправку на местные аналоги сделать не сообразили, — Андрей посмотрел на часы, якобы прикидывая время, хотя всё просчитал ещё наверху. — Ладно. Раз признались сразу, и не пропало время, пока я пытался что-то сделать с вчерашней заготовкой, время есть, — он вздохнул. — Не совсем то, не настоится. А-а-а, всё равно настоящего вкуса никто не знает. За работу.