Инна Порядина - Маркус и золотая чаша

— У меня есть план, — прошептал Маркус. — За мной.

Брэйн скрылся за поворотом, Освальда не было слышно, и мы, следуя за Маркусом, прокрались в небольшую нишу в стене, которую не освещали Светики.

— Мы разделимся, — тихо сказал красный корд. — Я выкраду Чашу, а вы найдёте Нота. Вам нужно выпытать у него, что пообещал ему Освальд.

— Золото, — перебила Маркуса Лэйзи.

— Вряд ли, я в это не верю. Найдите Нота, я верну Чашу, и встретимся у Брэйна. Всё понятно?

Мы закивали.

— Лёша, — обратился ко мне Маркус, — присмотри за девочками. Я могу на тебя положиться?

— Да, — кивнул я.

— Тогда скорее, у нас нет времени, — и он скрылся в доме Освальда.

Я остался наедине с девчонками. Фанни и Лэйзи внимательно смотрели на меня и ждали, что я им скажу. Как назло, я не знал, куда идти и что делать. «Найти Нота, — размышлял я, — это просто, и почему вдруг Лэйзи, которая лезет везде, где надо и где не надо, сейчас молчит? Сказала бы что-нибудь…»

— Нам туда, — дёрнула меня за руку Фанни. — У Нота есть любимое место, я покажу.

«Фанни, огромное тебе спасибо!» — выдохнул я с облегчением, но вслух произносить не стал. «И зачем за ними присматривать? — думал я, следуя за девочками по переходам. — Они отлично справляются и сами, тем более дороги я не знаю совсем».

Незаметно и довольно быстро мы оказались снаружи на скале. Было сумрачно и очень тихо, небо затянуло сотнями маленьких облачков, сквозь которые иногда проглядывал неяркий рогатый месяц, и совсем недалеко мирно шумел прибой. Я вспомнил, как в Петербурге впервые увидел воду в порту, как потом, уже на барже, почувствовал её необычный запах, как меня удивило море: его цвет, который был всё время разным, и его нрав. Сейчас я стоял высоко на скале и передо мной снова было оно: тёмно-синее, бескрайнее и такое притягательное.

— Это остров? — удивился я, увидев на самом горизонте что-то тёмное.

Девочки подбежали и встали по обе стороны от меня.

— Нет, — покачала головой Лэйзи. — Острова отсюда не видно.

— Это баржа, — тихо сказала Фанни, и я чуть не упал. — Но обычно она приходит по утрам.

В этот самый момент я понял, что это «Смелый» за мной вернулся, что он идёт не по расписанию, и ему не нужен никакой щебень, ему нужен я! Но я корд! Я маленький, нет, я крошечный верёвочный человечек, разноцветный, как мой старый свитер, и со снежинкой на спине. Как я выйду к ним? Да они меня даже не заметят: люди же такие большие, а корды такие незаметные.

Мысли в голове стали путаться, эти разноцветные шарики разлетались, хотя я пытался их собрать, и мешали друг другу. Я так умаялся с ними, что сел на землю, схватился за голову и начал кричать.

«Смелый! — кричал я барже. — Сюда! Сюда!»

— Лёша, — погладила меня по плечу Фанни, — мы попробуем уговорить Освальда, он поделится с тобой зельем, и ты станешь человеком. Ты ему не нужен, это мы ему нужны.

Я смотрел на эту крошечную девочку с коротенькими волосами и верил, и одновременно не верил ей. Мне очень хотелось знать, что у меня есть шанс снова вернуться домой как Лёша, а не как корд.

— Я побеседую с ним, — говорила Фанни, — он тебя отпустит. Ты мне веришь?

— Да, — ответил я.

— Нам нужен Нот, — сказала Лэйзи. — Идём, и она встала на ноги. Баржа ещё далеко, время есть.

«Они отлично без меня справляются, — думал я, следуя за девочками, — зря Маркус так переживал». Лэйзи с Фанни что-то обсуждали, но я не слышал их разговора, я был погружён в себя, и ничего больше меня не интересовало. За мной прибывала баржа, я должен вернуться домой…

— Нот всегда любил здесь сидеть, — рассказывала Фанни, — мы сюда нарочно не ходим, видели его тут несколько раз и решили, что это его секретное место.

— Нот не такой, как мы, — тихо сказала Лэйзи. — Он вроде и с нами, и в то же время сам по себе. Чуть что — уходит. Это мы вместе держимся, так веселее.

— Я тоже люблю один быть, но не слишком долго, — вспомнил я свой комнатный арест.

— А я нет, — фыркнула Лэйзи. — Мне нужно, чтобы все были рядом: друзья и Дора с Брэйном. Они моя семья.

— Дора с Брэйном в одном доме живут?

— Да, — ответила Фанни. — Они муж и жена, а нам как родители. Они очень хорошие, добрые и заботятся о нас. Мы же не знаем, кто наши папы и мамы. Дора нас чинит, песни нам поёт и сказки рассказывает. Хочешь, секрет расскажу?

— Конечно, — ответил я.

— Маркус думает, что Дора его мама… Только ты ему не говори, он смущается.

— Не скажу, обещаю.