Светлана Казакова - Взгляд в темноту

— Что за глупости! — рассердилась Али. — Если больше ничего не можешь или не хочешь рассказать, ступай! Занимайся своими делами!

Когда за Лорин захлопнулась дверь, Алита поудобнее устроилась на кровати и задумалась. Бертина Эштон… У неё имелся мотив столкнуть приятельницу в пруд. Но зачем той бить мужа кочергой по голове? Пылким влюблённым его не назовёшь, да и привычка супруга к курению жену раздражает — это она не сочла нужным скрывать. Однако неужели брак стал для альды Эштон таким разочарованием, что убийство показалось наилучшим выходом? Или убивать она и не планировала?..

Алита размышляла о мотивах Бертины Эштон, и все они сводились к тому, что сложно было поставить под сомнение. Отношению молодой альды к её супругу. За то время, что прошло после случившегося в поместье, она могла бы встретить другого человека и выйти замуж, но терпеливо дожидалась, когда Валентайн созреет для того, чтобы сделать ей брачное предложение.

Однако чувства альды Эштон пробуждали в ней не самое светлое, а совсем наоборот. Подкуп горничной! Возможное убийство подруги-соперницы! Нападение на мужа… Но с какой целью? Чтобы снять с него подозрения? Или предупредить о том, чтобы и не думал смотреть на других женщин?

Али никогда не задумывалась и даже не предполагала, что любовь может быть и такой — исступлённой, безумной, дикой. Или это вовсе не любовь, а болезненная зависимость? Недуг, от которого нужно лечиться?

Что же такого в Валентайне Эштоне, что не одна, а целых три девушки, можно сказать, в одно время воспылали к нему безумной страстью? Уж не текла ли в его жилах частица крови не людей, а других имеющих человеческий облик существ из старых легенд? Тех, что могли, порой сами того не желая, приворожить одним лишь взглядом, да так, что ради них злосчастные влюблённые становились готовыми на всё — убить, умереть, позабыть о морали, нравственности и законах.

«Может быть и такое, — пришла к выводу Алита, в задумчивости сплетая и расплетая пальцы. — Но всё же, если крепки в человеке его внутренняя сила и чистота, он и в подобной ситуации останется верен себе. А коли женщина или мужчина с гнильцой, та рано или поздно попытается взять верх, если не сопротивляться. Вот так и сворачивают на кривую дорожку. Бертине хватило хитрости не заявлять прилюдно о своих чувствах к альду Эштону, потому она и осталась для него и других лишь горюющей подружкой, а не вероятной подозреваемой в убийстве. Да и то не доказали. Списали произошедшее с блондинкой на несчастный случай».

Но кто же всё-таки столкнул её в пруд? Сводная сестра или приятельница, которая и получила впоследствии главный приз? Вот только не разочаровал ли он её в итоге? Но тогда, если альда Эштон покушалась на жизнь супруга всерьёз, не грозит ли ему снова опасность? Может быть, она решила, что, если станет молодой вдовой, то повысятся её шансы на…

На что? На шанс обзавестись новым мужем? Человеком побогаче, которым Бертина сможет вертеть на своё усмотрение так же, как и прежним спутником жизни.

Уж не приложил ли ко всему этому руку Сайлас Торнбран? Чего он в действительности добивался, созывая гостей? Хотел разобраться в случившемся тогда и найти истину или же разыграть новый спектакль, в котором сойдутся воедино и смерть, и любовь, и борьба за наследство богатого старика? Вечные, как мир, темы, которые всегда, сколько бы лет ни прошло, будут привлекать читателей и зрителей. Однако исполняли написанный владельцем замка сценарий не актёры, а живые люди, которые после того, как их убивали, не поднимались и не раскланивались на сцене.

Али вдруг стало не по себе. Она ощутила себя крохотной песчинкой в гигантских часах жизни, осенним листочком, подхваченным северным ветром. Страх ледяной рукой сдавливал горло, камнем давил на грудь, дрожью охватывал всё тело. Алита напомнила себе о том, что сейчас у неё есть пистолет. О том, что она не просто девушка, а сотрудница Службы Правопорядка королевства.

Но страшила Али не столько гипотетическая опасность, исходящая от альда Торнбрана и тех, кого он пригласил в свой замок, сколько осознание того, до каких глубин мерзости могут опуститься люди. Алита точно заглядывала в бездну. Смотрела во тьму, вязкую, густую, будто чернила, и эта темнота словно протягивала длинные щупальца к той, что нашла в себе смелость в неё вглядеться, и норовила схватить покрепче, обвить путами, утянуть за собой.

Промелькнувшая перед внутренним взором картина выглядела до того яркой, что Алите стало нехорошо ещё сильнее. К горлу подступила тошнота. Али добралась до ванной комнаты, плеснула в лицо холодной водой и сделала несколько жадных глотков из сложенных чашей ладоней, не обращая внимания на то, что замочила рукава.