Светлана Казакова - Взгляд в темноту

— Знаю, — перебила его Алита. Именно тот разговор она и видела во сне. И ощущала всю ту смесь боли, отчаяния и ненависти, которую пережила темноволосая девушка, получив отказ. Любовь только со стороны могла бы почудиться цветочным лугом, где всё сказочно и безмятежно. Иногда она превращалась в поле боя, в выжженную грозой степь, в бескрайнюю пустыню, где уже никто не ждал прихода дождя. — Как вы могли не осмысливать того, что альд Торнбран управлял вами, точно марионеткой? Вам по душе пришлось быть безвольной игрушкой в руках кукловода?

— Позвольте, но я…

— Все ваши оправдания уже ничего не исправят. Они запоздали. Если бы вы с самого начала были искренни и не разыгрывали того спектакля, чтобы разжечь ревность, возможно… Но вам ведь нравилось чувствовать себя, как вы сами только что сказали, разбивателем девичьих сердец? Даже если впоследствии вы о том и пожалели, факта случившегося ваше раскаяние не отменяет.

Али понимала, что её слова звучат безжалостно, но не могла и не желала остановиться. Чужие эмоции наконец-то схлынули, и теперь она говорила лишь то, что думала сама. Выплёскивала возмущение, накопившееся после увиденного в сновидениях. Где-то на краешке сознания брезжила мысль о том, как повезло ей самой. Повезло не испытать на себе разрушительной силы безответной и безнадёжной любви, а ещё острой, как нож, зависти к той, кому посчастливилось стать любимой.

Повезло встретить Киллиана Ристона, который оказался достаточно мудр, благороден и терпелив для того, чтобы перестать судить о ней по ложным представлениям и увидеть её настоящую. Полюбить её настоящую. Ждать, когда она сама сможет научиться больше не убегать от своих чувств, а признать и принять их.

— Как я могу верить вам? — спросила Алита. — Вы говорите, что поклонником сестры вашей возлюбленной являлся альд Броган, но его уже нет в живых, чтобы подтвердить или опровергнуть ваши слова. Кто-то ещё знал?

— Разумеется! — не без возмущения отозвался собеседник. — Он не слишком-то скрывал свой интерес к девушке. Но затем, после той неприятной сцены…

— После какой сцены? — насторожилась она.

— Сейчас всё кажется мне ещё более странным, — хмурился Валентайн Эштон. — Начинаю припоминать её слова, что не только альд Броган ухаживал за ней. Был кто-то ещё, помоложе.

— В самом деле? Так о какой сцене вы говорите? — поторопила его Али. — Вы лично при ней присутствовали?

— Да, после той нашей беседы на неё будто что-то нашло. Она стала сама не своя. И однажды дала пощёчину… ударила свою сестру прямо по лицу. Кричала, что ненавидит её. Что желает ей смерти.

— И вы стали свидетелем?

— Не только я. Ещё альд Броган, ваш кузен Эмрис и Гидеон Ли. Мы как раз проходили мимо комнаты, где всё происходило. Ужасно неловко получилось! Тогда, мне кажется, поверенный семьи и сам пришёл к выводу, что бесприданница, которая позволяет себе подобное поведение, не годится ему в жёны. Помню, каким брезгливым стало выражение его лица, — вздохнул Валентайн. — Я же тогда ощутил жалость к ней.

— Только жалость? — приподняла брови Алита.

— И свою вину. Но поправить уже ничего не мог. Лишь решил, что, когда мы с её сестрой поженимся и уедем, со временем всё забудется, а их отношения и до того не казались тёплыми.

— Зато будущая альда Эштон с вашей невестой дружила?

— Д… да. А что? Она переживала её гибель так же сильно, как я сам, уверяю вас!

— Вы ведь поженились не так давно?

— Я не мог решиться. Всё размышлял, правильно ли будет вступать в брак… без большой любви. Но за прошедшее время мы так сблизились, что иного выхода уже не оставалось.

— Избавьте меня от подробностей, — поморщилась Али. — Вы сказали, что имелся и второй поклонник, более молодой. Например, кто?

— Альд Ли, пожалуй. Видимо, тогда он ещё не увяз в долгах, как сейчас. Вы ведь слышали? Уверен, Эмрис Торнбран вам рассказал. Но это просто догадка, никаких доказательств его причастности к похищению у меня нет.

— Почему вы так откровенны со мной сейчас, альд Эштон?

— Наверное, я просто устал молчать. Держать всё в себе. Бертина после нашей свадьбы и слышать ничего не желает о тех событиях.

— И её можно понять, — задумчиво проговорила Алита. Ей вспомнилась песня, исполненная альдой Эштон перед завтраком. И её слова о том, что мечты порой сбываются совсем не так, как представлялось.

— Недавно, после того, как меня ударили по голове, я на себе ощутил конечность жизни. Так остро, как никогда прежде. Я не сержусь на вас за те подозрения, что вы высказали, помните? Но, поверьте мне, я не убивал альда Брогана. У меня не имелось на то никаких оснований.