Терри Пратчетт - Последний континент [litres]

– Кто-нибудь уже догадался, что я рисую? – бросил он через плечо.

– Признаться честно, я больше тяготею к классической живописи, – отозвался декан.

Но Ринсвинд уже вошел во вкус. Скопировать то, что видишь, может любой дурак – за исключением разве что самого Ринсвинда, – но в этом ли смысл? А смысл в том, чтобы написать картину, которая тронет до глубины души и в которой будет с предельной яркостью выражено…

В общем, яркость выражения – это немаловажно. А дальше надо лишь следовать туда, куда тебя ведут краска и цвет.

– Знаете, – нарушила молчание Найлетта, – судя по тому, как падает свет и тому подобное… Может быть, это несколько волшебников?

Ринсвинд прикрыл глаза. Может, эффект действительно объяснялся игрой света и тени, но… вроде бы получается. Даже отлично получается. Ринсвинд плеснул на «холст» еще краски.

– Они как будто вот-вот сойдут с камня, – произнес кто-то у него за спиной, но голос звучал словно бы приглушенно.

Вдруг Ринсвинду показалось, что он падает в дыру. Подобное ощущение он испытывал и раньше, но тогда он действительно падал в какую-нибудь дыру. Стены слились в туманное пятно, словно с гигантской скоростью проносились мимо. Земля сотрясалась.

– Мы движемся? – спросил он.

– Очень похоже, правда? – отозвался аркканцлер Ринсвинд. – Но на самом деле мы стоим на месте!

– Двигаться, стоя на месте… – пробормотал Ринсвинд и хихикнул. – Ш’карное пыво! – Радостно прищурившись, он всмотрелся в этикетку. – И знашь, – продолжал он, – обышно б’льше пары круж’к в меня не влазит. Ну, т’го эля, шо у нас дают. А ваше ‘дет как лимонад! Ну где этот п’рог!..

С грохотом раздавшегося под кроватью грома и нежностью столкнувшихся друг с другом зефирин прошлое врезалось в настоящее.

И то и другое содержало в себе множество людей.

– Что такое?

– Декан?

– Да?

– Ты не декан!

– Да как ты смеешь! Сам-то ты кто?!

– У-ук!

– Всех ворон наперекосяк, да это же обезьяна !

– Нет! Нет! Это не я сказал, это он !

– Аркканцлер!

– Да?

– Да?

– Что такое? Да сколько же вас тут?

Мрак обрел темно-багровый, отливающий фиолетом оттенок.

– Да заткнетесь вы все! Слушать меня!

К удивлению Ринсвинда, все голоса разом умолкли.

– Смотрите, стены сближаются! Это место хочет прекратить существовать!

Выполнив таким образом свой долг перед обществом, Ринсвинд повернулся, взял ноги в руки и помчался прочь по сотрясающемуся каменному полу.

Через пару секунд его опередил Сундук, а это был плохой знак.

Сзади опять донеслись голоса. Волшебники незнакомы с термином «явная и недвусмысленная угроза». Они считают, что любая угроза подлежит обсуждению. Правда, очень быстро приближающийся потолок способен убедить даже самых заядлых спорщиков.

– Я спасу вас, госпожа Герпес!

– Туда, в туннель!

– А как вам кажется, насколько быстро сближаются стены?

– Заткнись и беги!

Ринсвинда обогнал большой, рыжий и косматый кенгуру. Еще совсем недавно библиотекарь был рыжим сталактитом – для выживания во всякого рода пещерах форма весьма неплохая, – но потом случайный морфизм библиотекаря наконец сообразил, что в пещере, где рушится потолок, долго не просуществуешь, и мгновенно принял наиболее скоростное местное обличье.

Человек, Сундук и кенгуру, пролетев сквозь дыру в подвале, рухнули без сил у противоположной стены.

Вскоре раздалась возня, и с той же скоростью в подвал выпалило кучей волшебников и парочкой женщин. Кое-кто приземлился прямо на Ринсвинда. Гора за стеной стонала и скрипела, в позыве геологической рвоты исторгая из себя инородные тела.

Затем сквозь дыру пролетело что-то еще и с разгону врезалось Ринсвинду в ухо. Впрочем, это были сущие пустяки по сравнению с мясным пирогом, политым гороховым соусом и кетчупом, – залетев последним, суповик воткнулся Ринсвинду прямо в рот.

Хотя все было не так уж и плохо.

…Способность задаваться вопросами типа: «Где я и что это за «я», который задает мне данный вопрос?» – одна из особенностей, отличающих человека от, скажем, каракатицы [23].

Волшебники Незримого Университета, являясь если не интеллектуальными сливками своего поколения, то уж церебральным йогуртом точно, – так вот, стадию философских вопросов они преодолели за считаные минуты. Определенные идеи волшебники схватывают довольно быстро. Только что ты спорил о форме утиной головы, а уже через минуту тебе заявляют, что ты умудрился тысячи и тысячи лет просидеть в скале, потому что там, внутри, время шло медленнее. Но человеку, способному найти дорогу в уборную Незримого Университета [24], разгадать подобную головоломку – раз плюнуть.