Михаил Логинов - Забытый край [СИ]

А вечером, плотно поужинав, он забрался под одеяло. Стенсер сполна насладился теплом близкой печи и уютом ставшего родным угла. Да и лежанка уже была привычной, — без неё он не мог уж вовсе жить.

Казалось бы, всё прошлое должно было оставить. Но как и прежде, молодой мужчина вновь провалился в странный, можно сказать, сомнительный сон. Он был бесплотным духом, в том же самом доме, в котором и уснул. Но, что не обычно, в доме были и другие люди, помимо него: Двое взрослых, и невероятная толпа детей, подростков и пара колыбелей, весевших в метри над полом.

Лиц людей Стенсер разглядеть не мог, — непонятные маски с размазанными красками и неясными линиями. В остальном Стенсер мог без труда рассмотреть собравшихся в доме людей. Их одежды, отличительные, остро бросавшиеся взгляду особенности и… что уж говорить, если он смог разглядеть огромные, ставшие всё равно, что костными, мозоли на руках отца семейства, свежие и заживавшие порезы на руках матери и почти всех дочерей. И у мальчишек он смог заметить различные царапины, ранки и шрамы, так обильно покрывавшие руки.

Даже не смысля ничего в деревенской жизни, оглядывая свои руки, Стенсер понимал, что даже эти мальчишки, с размазанными и неясными лицами, много привычный к труду, чем он, взрослый мужчина.

С некоторой тоской и наслождением, он смотрел, как семейство ужинало. Он не слышал, как те говорят, — но замечал движения и догадывался о чём всё-таки были разговоры. Но по-настоящему приятным, и в то же время болезненным, стало то тепло, которое было у этого вечернего застолья. И то, как это огромное семейство, заполонив всю комнату, сидели по двое и по трое, как жались малыми выводками друг к другу.

За столом сидели мать и отец, а также несколько старших детей. В них молодой мужчина замечал какое-то яркое превосходство. Родители были всё равно, что столпы мирозданья, а старшие дети, точно птицы, приближались к этим небожителям, сами становясь такими.

И сколько восхищения он умудрился разглядеть, в движениях этих странных детей, сидевших в разных углах комнатки… сколько уважения и почитания!

Стенсер думал, что ему сниться благой сон. Надеялся, что сможет в таком тёплом окружение побыть подольше, но… всё имеет свойство заканчиваться. И, расправившись с ужином, люди начали спешно прибираться. Отмыв за собой посуду, семейство стало разбредаться. Старшие дети заняли пару скамеек, младшие разбрелись по дому и ложились спать прямо на пол. Стенсера невероятно изумило, как за место под столом, двое мальчишек чуть не подрались, — оба получили отцовскую затрещину, а после оставили спорное место. То недолго пустовало, сразу две маленькие девчушки его заняли.

Не сразу Стенсер заметил, что всегда запертая дверь вдруг оказалась раскрытой. Туда, в отдельную комнатку, уходили двое взрослых. А Стенсер чувствовал подступивший жар любопытства: «Я узнаю… наконец-таки узнаю, что там!»

Шаги давались с явным трудом, но Стенсер заставил себя зайти в комнату. Он не замечал, как менялось окружение. Не заметил, как пропали дети, как пропали скамейки и часть убранства. Не приметил, как стало заметно темнее. Не почувствовал холода, заполонившего комнату. И даже не обратил внимания на огромные клубы пара, вырывавшиеся с дыханием. Его, как одержимого, влекло к разгадке той причудливой загадки: «Что же в той комнатушке, — думал Стенсер. — Почему она заперта и почему Будимир не хочет, чтобы я туда попал?»

Наутро, едва заметив старика, вышедшего на запах завтрака, Стенсер начал расспрашивать о запертой комнате.

— Да на что она тебе? — удивлялся домовой. — Какая муха тебя ночью укусила?

Стенсер не стал объяснять, что нетерпеливость его возникла после яркого на впечатления сна. Настаивал, что:

— Нужно.

Старик допытывался, расспрашивал и всячески настаивал, чтобы Стенсер ответил, а тот думал: «И ведь прав… если без видимой причины что-то нужно, то это, должно быть, выглядит какой-то глупостью».

— Понимаешь, Будимир, меня беспокоит то, что там находится. Ну, нельзя же спокойно жить, когда мучаешься и сомневаешься, думая, что там может быть какая-то пакость!

— А почему там должна быть какая-то пакость? — с сомнением сказал домовой, а на человека посмотрел с явным недоверием.

— А почему бы ей там не быть? — не оставшись в долгу, ответил молодой мужчина.

— И всё же? — настаивал домовой.

— Да кто ж его знает? Ты знаешь, что там?

— Нет, — ответил старик, ещё не догадываясь, что сам себе делает каверзу.