Литта Лински - Наречённая ветра

В своих покоях Эвинол отдала распоряжение одной из служанок:

— Велите принести в мои комнаты еды для короля, чаю и пирожных.

Хоть в чем-то она осталась прежней Эви, той, которую можно было отравить, добавив яд в апельсиновое варенье. Детская любовь Эвинол к сладостям немного поколебала возникший в воображении короля образ величественной богини.

Стоило им остаться вдвоем, как Айлен преклонил колени. Унижаться было противно, но он понимал, что без унижения не заслужит ее прощения или хотя бы забвения событий той ночи.

— Эви, я молю простить меня за то… за ту дерзость, недостойную мужчины. Я виноват перед тобой и… — отчего так сложно найти нужные слова?

— Я прощаю вас, Айлен, — она подняла руку, прерывая его мучительные излияния. — Встаньте. Хочется верить, что ваше раскаяние искреннее. Но вы ведь приехали не только за тем, чтобы покаяться?

— Не только, — он не стал утруждать себя враньем, к тому же бессмысленным. — В первую очередь я приехал, потому что очень хотел увидеть тебя.

Ему мучительно захотелось протянуть к ней руку и коснуться узкой ладони, наполовину спрятанной в кружевах. Эвинол, словно почувствовав, отступила на шаг.

— Вот вы меня и увидели. Но это ведь не все?

— Не все. У меня множество вопросов. Я ведь сам видел, как ветер унес тебя тогда. Я думал, что ты…

— Погибла? — она спокойно закончила его оборванную фразу. — Ничего. Я бы тоже так подумала на вашем месте. Впрочем, я и на своем поначалу так думала. Как видите, я жива.

— Но что же это тогда было?

— Именно то, чем казалось. Жертвоприношение ветру. Самое настоящее. Просто ветер не искал моей смерти.

— Чего же тогда?

Айлен с трудом верил в то, что она говорила, но чем еще можно объяснить ее исчезновение, произошедшее у него на глазах, и нынешнее возвращение?

— Неважно, — она махнула рукой. Резкость этого жеста подсказала Айлену, что Эви не горит желанием обсуждать с ним все свои тайны.

— Ты знаешь, что люди считают тебя богиней?

— Знаю, — кивнула она.

— И что? Они правы? Ты действительно богиня, Эви? — он жаждал и боялся ответа на этот вопрос.

— Да.

Она сказала это так просто, словно он спросил, любит ли она синий цвет.

— Значит, люди не зря возносят тебе молитвы?

— Не зря. Но вы путаете причину со следствием. Не они молятся мне, потому что я богиня, а я стала богиней, потому что мне молятся.

— Я не понимаю!

— Если не понимаете, то вряд ли я смогу вам объяснить. Людская вера очень сильна. Она способна порождать новые сущности и менять природу тех, что уже есть. Так людская вера изменила меня. В каком-то смысле я осталась человеком. Как видите, мне нужна еда, сон, тепло. Но при этом я обладаю качествами и возможностями, превосходящими человеческие. Не подумайте, что я хвастаюсь или превозношусь. Я не просила делать меня богиней, хотя и не откажусь от этого дара.

— Так значит, все это правда? — поразился Айлен. — Это ты вымолила нам ветер, когда он пропал по всему миру?

— Не совсем так. Это было его решение. Ветра. Я не управляю им, что бы там ни думали люди. Ну, может, он немного прислушивается к моему мнению.

— Ты так говоришь, будто ветер — это человек.

— Не человек. Он — бог. Вас это удивляет? Разве древние легенды не называли ветров богами? Разве по всем странам, кроме Илирии, не приносили им жертвы? Или ты думаешь, что на такое способны неразумные создания? Я, право, удивлена, что кто-то все еще может сомневаться в божественной природе ветров.

— Тогда почему он нас оставил? Почему в Илирии уже третий день нет ветра? Такое уже бывало раньше, но тогда он вернулся. А сейчас? Раз уж ты теперь богиня и посредница между ветром и людьми, скажи — ветер вернется?

— Хотела бы я это знать, — со страданием в голосе тихо ответила она.

— Айлен, вам, должно быть, пора возвращаться в столицу, — Эвинол не собиралась деликатничать с мужем, которого про себя называла не иначе как «бывший», хотя формально их брак сохранял силу.

— Гонишь меня? — с укором спросил король.

Пусть скажет спасибо, что она вообще с ним разговаривает! Вчера она героически терпела его общество, весь вечер и половину ночи отвечая на его бесконечные вопросы… на те из них, которые не считала излишними или бестактными. С каждым часом желание Эвинол остаться одной становилось все мучительнее. Она сносила Айлена только потому, что он король ее страны и проблемы Илирии были их общими заботами. Но всему же есть предел. С трудом выставив нелюбимого супруга из своих комнат далеко за полночь, она была чрезвычайно раздосадована, когда утром он снова заявился к ней.