Литта Лински - Наречённая ветра

— Ты хочешь жертв?! — на лице короля читались растерянность, недоверие и испуг.

— О бездна, конечно же, нет! Но мне придется позаимствовать у людей часть силы. Только часть, Айлен, восполнимую. И только у тех, кто готов отдать ее добровольно. На самом деле добровольно. Пусть твои гонцы не смеют никого запугивать или подкупать. Лишь сила, отданная по доброй воле, сможет стать оружием против Темного ветра.

— И что ты собираешься делать с этой силой? — супруг смотрел на нее, как на больного ребенка, который бредит.

— Отправлюсь через пустыню к границе Найенны.

Пустыни. Поначалу они пугали, потом завораживали, но на пятый день пути не осталось ничего, кроме изнуряющего однообразия и бесконечной тоски. Небо и песок, песок и небо. Проводники говорили, что здесь удивительные рассветы и закаты, да только нынче ими не полюбуешься — небосвод плотно затянут тучами, которые некому разогнать. Небольшой отряд, сопровождавший королеву Илирии, дневные часы проводил в пути, трясясь на приземистых, но крепких лошадках, а ночами останавливался у источников воды, с каждым днем встречавшихся все реже. Хорошо, хоть не было палящей жары, которой славятся пустыни. Все-таки конец осени, да и солнце, жестокое в этих краях, скрыто за тучами. Свинцово-серое небо было по-своему красивым, если бы только его цвет, как и весь окружающий пейзаж, не успел опостылить за дни бесконечной дороги.

Чтобы хоть как-то отвлечься, Эвинол припоминала события последних недель. Воспоминания были не из приятных. Она видела себя, сидящую на водруженном посреди высокого помоста троне, — то ли королева, то ли приговоренная. Видела вереницу людей, тянувшихся к ней, и толпы — вокруг. Как тяжело ей было смотреть в лицо каждому из них прежде, чем обхватить запястье доверчиво протянутой руки. Самые разные люди шли отдавать ей свои жизненные силы. Простолюдинов среди добровольцев было больше, но встречались и представители знати: могучие рыцари, дамы в роскошных нарядах. Не только молодые и сильные готовы были пожертвовать собой, но и старики, и дети. Таких Эви с благодарностью отправляла обратно. Она могла брать лишь от избытка, не посягая на неокрепшие или истощившиеся источники.

Те, кто уже прошел испытание, успокаивали других, рассказывая об удивительном экстазе. Некоторые даже не желали прекращать ритуал, требуя дополнительную порцию наслаждения. Таких деликатно, но твердо стаскивали с помоста. Впрочем, все эти картины, всплывавшие в памяти, были смазаны слишком яркими воспоминаниями о собственных мучениях. Воистину, ветра, по своей воле принимающие жертвы и даже требующие их, теперь казались Эвинол безумцами. Как можно добровольно терпеть такое страдание?! Ужасная боль, корежащая тело вместе с разрывающим душу черным отчаянием, — такого и врагу не пожелаешь. Что до врагов, то супруг все это время стоял рядом, сбоку от ее трона. Временами Айлен опускал руку на плечо Эвинол, то ли стремясь облегчить ее страдания, то ли желая подчеркнуть, что светлая богиня — его жена. А у нее не хватало сил сбросить эту руку. Да и потом, когда все закончилось, Эви была настолько усталой и измученной, что и не вспомнила, как хотела выговорить королю за бесцеремонность. Даже когда он подхватил ее, обессиленную, на руки, чтобы унести с помоста под восторженные крики толпы, у нее не было сил сопротивляться.

Позже ей еще несколько раз пришлось пройти эту пытку. Во время путешествия по Илирии, в нескольких крупных городах, куда молва добиралась прежде королевы, люди изъявляли желание поделиться силой со светлой Эвинол. И все начиналось сначала, хорошо хоть не настолько масштабно и пафосно, как в столице. И даже миновав границы Найенны, Эви сталкивалась с желанием людей помочь. Это вызывало горячую благодарность и трогало до слез, но вот слезы наворачивались не только от полноты чувств, но и от мыслей о предстоящих мучениях. Эвинол ни разу не отказалась от добровольных «жертвоприношений». Как бы ни было тяжело, она не имеет право пренебрегать силой, которую эти люди предлагают для спасения своего мира.

Последний раз ей пришлось провести ритуал в небольшом селении на границе пустыни и обитаемых земель. Шестеро крепких парней вызвались отдать ей частичку жизни. Когда все было позади и их небольшой отряд, состоящий частью из илирийских гвардейцев, частью — из найеннских проводников, вступил в пустыню, Эви вздохнула с облегчением.