Литта Лински: Бойтесь своих желаний

Возрастное ограничение: 16+

Редактор-корректор: Мария Скворцова

Ева шарила в рюкзаке в поисках ключей от квартиры. Мокрые и замёрзшие, а оттого на удивление неловкие пальцы отнюдь не облегчали задачу. Наконец злополучные ключи нашлись – и, разумеется, совсем не там, где им положено было находиться. Ну что за день? Всё не так! Совсем не вовремя «полетевший» комп, тройка по старославянскому и, в довершение всего, этот мерзкий ледяной дождь, зарядивший с утра и не думавший прекращаться. Впрочем, на дождь-то как раз глупо жаловаться, ноябрь как-никак. Да и вообще глупо жаловаться. На что бы то ни было. Жизнь – она такая жизнь…

Насквозь мокрые ботинки были брошены посреди прихожей, дабы служить безмолвным укором погоде, а заодно напоминать, что всё плохо и мир несовершенен. Стянув не менее мокрые джинсы, Ева несколько секунд боролась с искушением швырнуть их рядом с ботинками, дабы картина несовершенства мира вышла ещё более устрашающей. Однако после непродолжительной борьбы внутренний эстет одержал победу над внутренним гадёнышем. И вскоре не только джинсы отправились на батарею в ванной, но и злополучные ботинки переместились туда же – очевидно, потому, что мокрые вещи должны держаться вместе.

Облачившись в длинную, почти до колен, футболку и тёплые полосатые носки, тоже почти до колен, Ева поняла, что ни черта не согрелась, а это, как ни крути, не добавляло очков и без того проштрафившейся сегодня жизни. Ну и ладно. Сейчас она сделает себе горячего чая, предварительно высыпав туда половину сахарницы, заберётся на подоконник, закутается в цветастую шаль, которая по размерам вполне бы могла претендовать на звание пледа, и сможет наконец-то уткнуться в книгу и забыть обо всей этой пакости хотя бы до завтрашнего утра.

Ева водрузила на плиту старый чайник, принадлежавший хозяйке квартиры. Ида Савельевна, интеллигентная бабулечка, дала юной квартиросъёмщице официальное дозволение выбросить все вещи, которые та сочтёт лишними.

– Столько барахла за жизнь скопилось, Евочка, – словно оправдываясь, говорила Ида Савельевна. – То, без чего совсем уж не могу обойтись, к сыну отвезла, а здесь – излишки. Смело можете избавляться от этого дореволюционного хлама. Сама-то я не могу, рука не поднимается выбросить. Вот знаю, что никогда в жизни не пригодится, а на помойку отнести не в силах. Это словно кусочек жизни выбросить. Впрочем, вы не поймёте, Евочка. Вы ещё слишком молоды для этаких глупостей.

Однако Евочка, хоть и была слишком молода, всё-таки понимала. Для начала она честно посоветовала хозяйке отнести «хлам» в антикварные магазины или продать в качестве интерьера для одного из ретро-ресторанов, которых в последнее время становилось всё больше. Ева даже предложила свои услуги, понимая, что старушке и физически, и особенно эмоционально будет непросто обращать кусочки своей жизни в денежный эквивалент. Однако Ида Савельевна по непонятным причинам осталась тверда в первоначальном намерении, предпочитая антикварным лавкам свалку.

Но тут уж рука не поднялась у Евы. Точнее, поднялась, но не совсем. На помойку переместилось то, что действительно подпадало под определение хлама, а такого добра хватает не то, что в старушечьих, а в любых человеческих квартирах. Зато уж отличить антиквариат от банального старья у Евы хватило ума и вкуса. Посуда и предметы интерьера изначально получили статус неприкосновенных. Содержимое шкафов, которые хозяйка именовала «шифоньерами», было представлено на суд лучшей подруги – Аньки, мечтавшей о карьере всемирно известного модельера и двинувшейся на смешении различных ретро-стилей. Ева решила, что платья, создававшиеся на протяжении более чем половины прошлого столетия, вполне сгодятся как источник вдохновения для начинающего, но безумно талантливого модельера. Подруга оценила жест. Трепетно прижимая к груди цветастые ворохи хозяйкиной одежды, Анька благодарно лепетала и задыхалась от восторга: