Литта Лински - Бойтесь своих желаний

«А, ладно, – мысленно махнула рукой она. – Тебе же нравилось это читать? Нравилось. Хотелось пожить как они? Хотелось». Как ни крути, её ждёт нечто совершенно новое, непривычное и неизведанное. Сменить мир или хотя бы эпоху – отличное приключение.

Ева уже почти открыла рот, чтобы огласить своё решение, но в последний момент осадила себя. Вариант с романами Остин она оставит на тот случай, если не придумает ничего лучше. Всё-таки, в отличие от уютного пасторального мирка английских графств, к которому почти не придраться, герои-то всё-таки встречаются всякие, и далеко не в каждой шкуре жизнь покажется славной. Да и закон подлости никто не отменял. Нет уж, лучше ещё подумать.

Фэнтезийные миры по большей части то же самое наше Средневековье, в лучшем случае – позднее. Соответственно, набор типичных проблем – тот же. Есть, конечно, магия, но от неё тоже можно ожидать чего угодно. Одно дело, знаете ли, быть творцом заклинаний, и совсем другое, когда по тебе этим заклинанием жахнет. Кроме того, выбрав один из фэнтезийных миров, можно обнаружить себя вообще не человеком. В этом случае примеренная на себя чужая шкура может оказаться действительно шкурой… или чешуёй, или ещё чем похуже. Бр-р-р! Нет уж, спасибо! Кроме того, каждая вторая Вселенная, созданная мастерами жанра фэнтези, начиная с Толкина, пребывает на пороге почти неминуемого конца света, что тоже не добавляет желания там поселиться. И Арция с Этерной – не исключение, в обеих книгах – конец света, войны, жестокость, страдания. Читать про такое ужасно интересно, но испытать на собственной шкуре (даже если она – человеческая) – увольте! Нет, классическое фэнтези решительно отпадает.

Остается ещё мир Ехо, приютивший незабвенного сэра Макса. Но и там, если подумать, не всё гладко. Одни Тёмные Магистры чего стоят. Да и вообще, что ни книга, так на Ехо обрушивается новая напасть. Хорошо, конечно, работать в Тайном сыске, быть выше всего этого и заниматься спасением обывателей. А ежели ты сам – обыватель? Таких подвохов не компенсируют даже владение элементарной магией и трактиры с обалденной жратвой на каждом шагу. И даже камра! Нет уж, сэр Макс, раз мне не позволили быть Меламори, то нечего мне делать в твоём мире.

Перестав разборчиво копошиться в мирах, Ева сосредоточилась на другом аспекте – героях. Хорошо бы вспомнить произведение, где действует минимум персонажей. На худой конец сойдёт какой-нибудь роман, где есть только Он и Она. Правда, в этом случае вновь неминуемо встанет вопрос исторической эпохи. Но что-то книги с ограниченным числом действующих лиц не шли на ум. Ева вздохнула.

Значит, остаётся только Джейн Остин и милая идиллическая Англия. Сейчас она огласит красавчику-демону своё решение – и прости-прощай, родной мир. Сейчас, перед расставанием с реальностью, казавшейся серой, скучной и ужасно плохо продуманной, Ева поняла, что будет даже скучать. В конце концов, в этом мире была Анька и довольно много хорошего, если подумать. Чего стоит только крыша пятнадцатиэтажки, куда она любила забираться с книгой в светлое время суток или с музыкой, когда становилось слишком темно, чтобы читать. Но, как ни крути, всё опять сводится к книгам. Без них в этом мире уж точно никакого смысла.

– А может, это всё-таки сон? – она наконец нарушила молчание, обратившись к Лайонелу. – И на самом деле мне вовсе не нужно выбирать между книжным миром и миром без книг. Я проснусь. Будет утро. И мне всё будет нравиться. Дождь за окном вместо нудной обречённости станет навеивать загадочную грусть, приятели из приземлённых и скучных станут славными и милыми, и даже лекции по теории орфографии обретут доселе неведомый смысл. Это я всё к тому, что внезапно поняла, что моя реальность – не такая уж ужасная штука. Давай я пообещаю больше ценить то, что имею, меньше мечтать о всяких несбыточных, да и по большому счёту ненужных глупостях, и это всё окажется сном. Очень поучительным сном. Если твоей миссией было донести до меня мысль, что книги хороши, когда их читаешь, а не когда оказываешься их частью, то ты отлично справился. Я всё осознала и испытаю чрезвычайную признательность, если мне позволят проснуться. И всё будет как раньше, в смысле, до твоего визита. Хотя, если честно, тот факт, что тебя на самом деле не существует, – единственное, что будет печалить меня при пробуждении. Но надо чем-то жертвовать. Придётся пожертвовать тобой, Лайонел. Надеюсь, ты не в обиде?

– Ну, что ты, я польщён, – усмехнулся он. – И разочарован.