Синтия Хэнд - Неземная [litres]

Из-за спины до нас доносятся шорохи, и мы с Кристианом оборачиваемся, вглядываясь в сгущающуюся тьму. Из-за деревьев к нам летит фигура. Не знаю, известно ли Кристиану о существовании Чернокрылых, но мы инстинктивно тянемся друг к другу, словно опасаемся, что это наши последние секунды на земле.

Но это всего лишь Джеффри. Он приземляется на самой границе лужайки и оглядывается по сторонам, будто высматривает, не преследует ли его кто-то. С одного его плеча свисает рюкзак, и он прижимает к себе его рукой, чтобы тот не мешал крыльям. Повернувшись, брат обводит взглядом подъездную дорожку. А затем снова поворачивается к нам спиной, отчего на мгновение скрывается за своими крыльями. Вот только они стали черными, как уголь.

– Это твой брат? – спрашивает Кристиан.

Услышав вопрос, Джеффри поворачивается к нам и слегка приседает, словно готовясь к драке. Когда он замечает нас на крыльце, то поднимает руку, чтобы прикрыть глаза от яркого света, и, прищурившись, пытается разглядеть нас.

– Клара? – окликает он.

И это напоминает мне те дни, когда он в детстве боялся темноты.

– Это я. Ты в порядке? – спрашиваю я.

Сделав несколько шагов к нам, Джеффри попадает в круг света. Его лицо светится бледным овалом в темноте. А от одежды пахнет горелой древесиной.

– Кристиан? – спрашивает он.

– Собственной персоной, – отвечает Кристиан.

– Ты сделала это. Ты спасла его, – говорит брат, и в его голосе явно слышится облегчение.

Я не могу отвести взгляда от его черных крыльев.

– Джеффри, где ты был?

Он взлетает на крышу и осторожно приземляется перед широко раскрытым окном своей спальни.

– Искал тебя, – прервав тяжелую тишину, говорит он и исчезает в комнате. – Не говори ничего маме.

Я смотрю на темное небо, на котором не видно ни звездочки.

– Давай зайдем в дом, пока ничего не случилось, – предлагаю я Кристиану.

– Подожди.

Он поднимает руку, словно собирается коснуться моего лица. Я вздрагиваю, и он замирает. Его пальцы отделяет от моей щеки всего пара сантиметров, но сейчас мы стоим в той же позе, что я видела множество раз в видениях. И мы оба это знаем.

– Прости, – говорит он. – У тебя тут пятно.

Он делает вдох, словно еще раз все хорошенько обдумывает, а затем его рука касается моей щеки. Большим пальцем он гладит мою щеку, вытирая пятно.

– Вот здесь. Уже все.

– Спасибо, – покраснев, говорю я.

И в этот момент распахивается входная дверь, а с порога на нас смотрит Такер. Он обводит взглядом меня, чтобы убедиться, что со мной все в порядке, а затем Кристиана и руку, которая все так же парит возле моего лица. Озабоченное и любящее выражение лица тут же становится мрачным, с нотками смиренной решимости, которую я уже видела у него, когда он решил расстаться со мной.

Я отскакиваю от Кристиана.

– Такер. Как же хорошо, что ты здесь.

Я бросаюсь в его объятия. И он крепко сжимает меня в своих руках.

– Я не мог уйти, – объясняет он.

– Знаю.

– Нет, я буквально не мог уйти. Меня некому было подвезти.

– А где мама?

– Спит на диване. Несмотря на синяки, ей вроде не так уж плохо. Но она не особо горела желанием со мной общаться.

Кристиан откашливается, словно ему некомфортно находиться здесь.

– Мне пора, – говорит он.

Я медлю. Мне хотелось привести его сюда, чтобы усадить рядом с мамой на диван и попытаться разобраться в происходящем. Но сейчас это невозможно сделать.

– Поговорим позже, – предлагает он.

Я киваю.

Кристиан тут же разворачивается и спускается по ступенькам с крыльца.

– Как ты доберешься до дома? – спрашивает Такер.

Кристиан на мгновение встречается со мной взглядом.

– Я позвоню дяде, – медленно отвечает он. – Доберусь до трассы, а там он меня подберет. Мы живем неподалеку.

– Хорошо, – говорит Такер, хотя явно сбит с толку.

– Увидимся позже, – напоследок бросает Кристиан, а затем разворачивается к нам спиной и скрывается в темноте.

Я затаскиваю Такера в дом, пока он не увидел, как Кристиан взмывает в небо.

– Так значит, ты все-таки успела вытащить его из огня? – спрашивает Такер, когда я закрываю дверь.

– Это долгая история, в которой я еще не до конца разобралась. К тому же она не только обо мне.

– Но все закончилось? Ну, пожар же прошел. Ты выполнила свое предназначение?

Это слово все еще врезается в меня, словно нож.

– Да. Все закончилось.

И это правда. Лес сгорел в пожаре. И видений больше не будет. Но тогда почему меня гложет чувство, будто я лгу ему?