Кэтрин Ласки - Портал [litres]

– Короля похоронили в Виндзоре, – объявила она. «За исключением некоторых отдельных частей», – подумала Роуз. Эта мысль по-прежнему вызывала у нее мурашки. – Главный дворецкий, мастер Баррет, только что сообщил, что сразу после коронации брата Елизавета должна вернуться в Хэтфилд.

– Но коронация ведь только через четыре дня, разве нет? – спросила Сара.

– Совершенно верно, Сара. У тебя есть какие-то возражения?

– А нельзя ли нам попасть на церемонию? Так хочется посмотреть!

– И думать забудьте. Завтра король Эдуард прибывает из Виндзора. Он въедет в городские ворота, а затем с торжественной процессией проследует по Лондону от Вестминстерского дворца, чтобы подданные увидели и поприветствовали своего короля.

– Мы тоже его подданные, – жалобно проговорила Сара.

– Вы состоите на службе у ее королевского высочества и должны все подготовить к отъезду Елизаветы в Хэтфилд сразу по возвращении с коронации. – Кэт Эшли вдруг умолкла. На ее лице промелькнула озадаченность. Не говоря ни слова, она покинула гардеробную.

Роуз и Сара закончили укладывать вещи только к полуночи. Управившись, девушки направились вниз, в кухню для прислуги. По пути Роуз задержалась и постучала в дверь каморки Фрэнни – крохотного закутка, едва больше курятника.

– Вы чего не спите? – Фрэнни потерла глаза и зевнула.

– Вещи собирали. Мы возвращаемся в Хэтфилд.

– Знаю.

– Сара не в духе, потому что не попадет на коронацию.

– Как и принцесса Мария.

– Ее не будет?

– Уже уехала, – радостно объявила Фрэнни.

– Откуда тебе известно?

– Ты удивишься, когда узнаешь, сколько сплетен можно собрать в судомойне. У нового короля и принцессы Марии вышла размолвка.

– Ну, они и раньше друг друга недолюбливали.

– Это верно, да только он ярый протестант, а она – такая же рьяная католичка. Один из конногвардейцев обмолвился, что Тайный совет хочет убрать Марию как можно дальше от Лондона. Говорят, в столице и окрестностях она популярна среди народа. Так что ее уже сослали во дворец Бьюли. Что на это скажешь, Роуз? Отпад, да? – Фрэнни полюбила это странное выражение восторга, которое Роуз недавно выпалила при виде одной из ужимок Лысой Джейн.

– Да, да, отпад. Идем скорее на кухню, я умираю с голоду.

– Я тоже.

Когда Роуз и Фрэнни вошли в кухню, Сару они там не застали – видимо, та забрала еду наверх, в комнатку, которую делила с Роуз.

За столом девочки оказались одни. Фрэнни крутила на столе кусок хлеба.

– Ты собираешься есть или так и будешь угрюмо коситься на этот хлеб?

– Угрюмо? Как это пишется?

– У-г-р-ю-м-о. Я как раз…

– Как раз что?

– Я как раз сама сегодня вспоминала, «о» там или «а», – замялась Роуз, едва не сказав, что на прошлой неделе как раз внесла слово в свой словарик к уроку литературы. Впрочем, Фрэнни ей не поверила – это было заметно.

– А что оно означает?

– Угрюмо? Ну, оно значит хмуро или мрачно.

– Угрюмо, хмуро, мрачно – все слова с буквой «Р», первой буквой твоего имени.

– Нет, Фрэнни, я не хмурая и не мрачная, а вот…

– Что? – Фрэнни подтолкнула хлеб к Роуз.

– А вот ты, мне кажется, как-то мрачновата. Будто тебя что-то тревожит.

Фрэнни зарделась. Краска поползла вверх по шее, обрамленной гофрированным воротником, и в конце концов залила все лицо девочки. Отвернувшись в сторону, Фрэнни подперла подбородок ладонью.

– Что стряслось, Фрэнни? – Роуз накрыла руку подруги своей рукой. – Ты всегда можешь со мной поделиться. Правда. Для этого и нужны друзья.

– Плохая из меня подруга, Роуз. – Из глаз Фрэнни закапали слезы.

– Ну что ты, здесь у меня нет подруги лучше тебя.

Здесь! Слово резануло слух Фрэнни. Где еще у Роуз могли быть друзья? Сейчас, однако, Фрэнни не должна об этом думать.

– Роуз, я видела твоего отца, – выпалила она.

– Что? Где, когда?

– Недавно. Точнее, уже давно. В Хэтфилде.

– Но почему ты мне не сказала?

– Я… я боялась, что он тебя заберет. И… все никак не могла подобрать слов. Я столько раз пыталась написать тебе письмо…

– Заберет меня? Куда?

– Э-э… не знаю.

Фрэнни столько всего скрывала. Получается, она теперь – лгунья?

– Его зовут Николас Оливер?

– Точно! Роуз, как ты узнала?

– Когда я впервые встретила принца Эдуарда, то есть, короля Эдуарда, я спросила его о кулоне на шее Елизаветы. В Гринвиче у одной из фрейлин, леди Маргарет, я заметила похожую брошь и поинтересовалась у Эдуарда, кто делает такие красивые вещицы. Он сказал, что это некий Николас Оливер. Так что, если ты его видела, значит, он живет неподалеку от Хэтфилда. И тогда… – Роуз часто задышала, – ох, зашибись!