Наталья Авербух - Граница леса

— Я не спрашиваю, как ты поживаешь, — произнёс Куарт, когда я подошла к нему. Мне оставалось только кивнуть. Я тоже не собиралась задавать ему глупые вопросы. Богат, самодоволен, так и не стал потомственным дворянином, иначе избавился бы от чёрного цвета в одежде, и не женат, иначе носил бы хотя бы одну вещь с вышивкой. Конечно, в наше время жёны уже не просиживают часами, вышивая благоверным шарфы, но и до сих пор холостяк не осмелится купить даже самый красивый расшитый клочок ткани — во избежание недоразумений. Одним словом, с Куартом всё было ясно, и совершенно незачем разговаривать.

— Я спешу, — пробубнила я, когда поняла, что писарь не собирается посторониться и выпустить меня из двора без разговора.

— Брось, Элесит, перестань! Мы столько времени не виделись, и ты могла бы мне уделить время хоть до четырёх ударов.

Мне подумалось, что я могла бы обеспечить этому типу все нужные удары без всякого колокола, но промолчала. Куарт тем временем придирчиво меня разглядывал, заставляя мучительно вспоминать, сколько лет я носила свою форму и когда в последний раз причёсывалась. Кажется, когда ходила к цирюльнику месяц назад, и тогда же, кстати, и выходила на улицу, теперь я вспомнила это точно. Ну, а что поделать? На гребень, даже самый паршивенький костяной, у меня нет денег, да и какая разница, приглажены ли мои короткие по уставу волосы или стоят дыбом? И какое, в конце концов, до меня дело этому типу?!

— О чём ты хотел говорить? — не выдержала я.

— О тебе, — неторопливо, с начальственными нотками проговорил Куарт. — О тебе, Элесит, и о твоей жизни. Как она тебе, нравится? Но сначала — вот.

С этими словами Куарт быстро сунул руку за пазуху и извлёк оттуда тряпичный свёрток, который немедля всунул мне в руки. Этот манёвр перебил закипающее возмущение, и я, ошеломлённая выходкой бывшего соученика, оторопело развернула тряпку.

— Мой отец, если ты не знаешь, выкупил у короны права на рубку в южных лесах, — всё с той же ленцой продолжал писарь. — И вот недавно к его человеку подошёл некто… в странном зелёном костюме, как мне передали. Просил найти в столице леди Элесит из Этнографического ведомства и непременно передать лично в руки. Сказал, ты поймёшь. Что ты на это скажешь?

— Ничего, — глухо ответила я, разглядывая странную посылку. Шишка пинии, лесной орешек и стопка дубовых листьев. Свежих.

— Наш человек хотел выкинуть листья и съесть орехи, но только сломал два зуба и пять колотушек. Выкинул всю посылку, но по приезде нашёл у себя дома, на столе. Мы решили, проклятые вещи лучше доставлять по адресу, вот я и взялся… по старой дружбе. Ты рада?

— Нет, — так же глухо ответила я, понимая, что избавиться от подарков не удастся. После четырёх лет передышки страж вдруг взялся за меня и взялся всерьёз. Я припоминала — всё яснее и яснее, словно спадала пелена с памяти, юношу с изумрудно-зелёными глазами, одетого в старинную одежду запрещённого зелёного цвета. Обтягивающие ноги шоссы, смешно вздувшиеся на бёдрах брэ, туфли с загнутыми носками, камзол, вместо пуговиц застёгнутый на хитроумные крючки, а вокруг шеи белый плоёный воротник, на котором голова лежала как на блюде. Так одевались не то два, не то полтора века назад, и того же времени была короткая стрижка, поверх которой знатные горожане того времени надевали напудренный длинный парик. Лесной страж, как я помню, обходился без парика, но и без того выглядел очень странно, тем более в глазах малообразованного служащего, которым наверняка был незадачливый посыльный.

— Он ещё просил передать, чтобы не сжигали, иначе грозил, всё дерево в столице сгорит, — продолжил Куарт, испытующе глядя на меня. Я молча кивнула и втянула голову в плечи. По закону все странные предметы должны были пересылаться в Карв и йн, в магическую Коллегию — вместе с человеком, их передавшим и человеком, их получившим. На деле у лесопромышленника не было ни малейшего желания лишаться работника, и я могла не опасаться доноса. Но долг призывал донести самой и самой ехать к магам, чтобы они проверили, не наложены ли на меня чары и могли их изучить. Как мало для меня теперь значили требования долга!

— Что скажешь на это, леди этнограф Элесит? — насмешливо спросил Куарт, не собираясь замечать моего нежелания общаться.

— Ничего, — всё так же глухо ответила я и повернулась, чтобы вернуться в здание Ведомства. Куарт удержал меня за рукав.

— Это не всё, — неожиданно серьёзно произнёс он. — Элесит, послушай, я знаю, ты меня не любишь, но у меня к тебе есть дело.