Мари Бреннан - И в пепел обращен [litres]

Что ж, по крайней мере, шли они не одни. Повсюду вокруг, скользя в сером воздухе, точно призраки, двигались россыпью в поисках врага их спутники. Заметивший жертву подаст сигнал криком, а затем все сообща погонят зверя к ближайшим воротам. Пожар еще бушевал в предместьях и не только, но на этом берегу Флита огонь почти догорел, и Луна надеялась дать бой Дракону здесь, не удаляясь за реку.

– Интересно, как подзывают к себе драконов? – пробормотал идущий рядом Джек. – Слыхал я, будто разную скотину – коров там, свиней, овец – и кличут по-разному…

Пальцы Луны крепче стиснули посох. Легкомыслие Джека нередко забавляло ее… но не сейчас. До веселья ли, когда сама зима пронзает кости копьями холода?

Посох Калех был сделан из узловатого черного дерева, твердого и холодного, точно железо. И горя Луне причинял немногим меньше: в сравнении с этим все ужасы, навеваемые ветром, казались пустяком. Джек же нести посоха вместо Луны не мог; одно прикосновение – и с криком выронил.

– Я видел свою смерть, – с мукой во взгляде прошептал он, а более об увиденном не сказал ни слова.

Посему пришлось Луне самой нести и посох, и тысячи видений, тысячи возможных обличий собственной смерти. Стоило бы ожидать, что девятнадцать из двадцати отведут главную роль Дракону, но на деле все они оказались самыми разными, и это едва ли не утешало. Всякий раз, представляя себя тонущей или заколотой кинжалом в самое сердце, Луна получала новый шанс отвлечься от вполне вероятной гибели, до коей, возможно, остались считаные минуты.

Как бы ни прав был Джек, предложив вместе с нею послужить приманкой, Луна прекрасно понимала, сколь велик риск. Для одного из них, а то и для обоих, встреча со зверем могла закончиться скверно, и потому перед ее глазами плясала не только собственная смерть.

– Как полагаешь, этой штукой можно его убить?

Поглощенная мрачными мыслями, Луна не сразу поняла, о чем речь.

«Сосредоточься. Отвлекаться нельзя ни за что».

Увидев кивок Джека, она взглянула на посох. Да, Калех была сильна – пожалуй, даже сильнее Дракона, однако самой Ведьмы рядом не было. Было только ее оружие.

– Не знаю.

Джек лишь пожал плечами, словно на деле вопрос его ничуть не тревожил, и погладил крышку шкатулки, бережно прижатой к груди.

– Ладно. Если получится – великолепно, пойдем и напьемся. Если нет, у нас остается вот это.

Шкатулку он нес, точно ее железные стенки хрупки, как пустая яичная скорлупа – нажми посильнее, и единственная их надежда разлетится вдребезги. На жертвенный хлеб Луна не поскупилась, раздала его щедрой рукой, защитив и себя и всех остальных, идущих наверх, так, что запасов почти не осталось, однако последнего прикосновения к железу отнюдь не забыла.

«И потому вместо него держу в руках оружие, которым и пользоваться почти не умею».

Надетые перчатки не помогали ничуть. Обгоревшую левую руку ломило от холода, в ответ ей болезненно ныла незажившая рана в плече. Но посох сулил надежду, и Луна даже не думала разжимать рук.

Из облаков пепла доносился шепот:

– Видишь его?

– Нет.

– Может, перебрался куда…

Да, зверь мог оказаться где угодно. Рыцари Халцедоновой Стражи видели его невдалеке от Ньюгейтских ворот, но с тех пор Дракон вполне успел бы уползти на другой край Сити. Или к Камню. Или в предместья, где до сих пор буйствовало пламя. Или затеял взять приступом Тауэр.

Луна глядела вокруг во все глаза – и не узнавала родного, знакомого, точно собственные пять пальцев, Сити. Улицы города исчезли под завалами из бревен, досок и черепицы, а если случайно наткнешься на свободный клочок мостовой, то и он укрыт слоем золы и пепла. Однако впереди, через улицу, виднелись остатки арки, а за нею – угол стены, поворачивавшей с востока к северу. Должно быть, они посреди Фостер-лейн – вернее, того, что от не осталось, а почерневшие, дымящиеся развалины справа – Зал почтенной компании золотых дел мастеров, где сыновья семейства Уэйров многие поколения учились фамильному ремеслу, а еще многие поколения, сохранив членство в компании по наследству, заправляли жизнью Лондона. От этого зрелища у Луны перехватило горло.

«Я старалась сдержать обещание… но не слишком-то в сем преуспела».

Обугленные брусья дрогнули, в воздух взвилась туча искр, и Джек придержал Луну за локоть: как бы тот покосившийся дымоход не рухнул на голову. Однако, едва сомкнув пальцы, он понял, что обломки не падают, но поднимаются кверху.

Черный, пышущий жаром, Дракон поднялся из логова. Со спины его струями крови потекли жидкое золото и серебро, погибшие сокровища компанейского зала. Шипастая голова повернулась из стороны в сторону, шкура на сгибах пошла трещинами, обнажая раскаленную плоть. Обдав Луну с Джеком обжигающим дуновением, зверь зевнул, а затем поднял веки.