Виктория Шваб - Туннель из костей [litres]

Как по заказу, в этот самый момент у могильной плиты рядом со съемочной группой откалывается угол. Антон отскакивает в сторону и едва не падает в открытую дверь склепа.

Мы с Джейкобом многозначительно переглядываемся и возвращаемся к телефону и Ларе.

– Поторопись, – говорю я ей.

– Ну же, Лара! – я нетерпеливо постукиваю мобильником по ладони.

Прошел час, а она так и не позвонила.

Съемки на Пер-Лашез закончились, и мы возвращаемся к метро. На платформе я с замиранием сердца жду, что вот-вот случится что-то ужасное, но ничего не происходит. В поезде тесно, но я вру маме, что замерзла, и она вынимает из сумки запасную кофту, которую всегда берет на всякий случай. Я набрасываю ее и кутаюсь, хотя и чувствую, что потею.

– И зачем тебе это понадобилось? – спрашивает Джейкоб, видя, что я раскраснелась от жары.

А дело в том, что о приближении полтергейста я узнаю только по тому, что внезапно становится холодно. И я хочу быть уверенной, что не проморгаю его.

– Ты превратила себя в градусник для призрака.

Я продеваю руки в длинные рукава. Что-то вроде того .

У нас над головой гаснет свет, и я в панике чуть не срываюсь со своего места. Но холодного ветра нет, а через секунду свет снова загорается.

– В поездах метро такое иногда случается, – успокаивает меня мама, придвигаясь ближе. – Не бойся, не думаю, что в вагоне есть привидения.

Она говорит это в шутку, а у меня внутри все сжимается от напоминания, что бояться надо не только полтергейста. Вуаль по-прежнему волнуется и колышется вокруг меня, она готова затянуть меня на ту сторону, стоит хоть на миг потерять бдительность. Джейкоб стоит совсем рядом, наши плечи почти соприкасаются.

– Я этого не допущу, – говорит он.

Мы выходим на станции «Опера», поднимаемся наверх и оказываемся перед большим каменным строением, похожим на свадебный торт. Папа говорит, что это дворец Гарнье. Парижская опера.

– Хм, я думала, «Призрак оперы» – это просто мюзикл, – удивляюсь я.

– Так и есть, – кивает папа.

– Но раз мы здесь, значит, тут и правда есть призрак?

– Во всяком случае, существует такая легенда.

– А большинство легенд на чем-то да основаны, – замечает мама, вытягивая шею.

Мы входим в театр. Перед нами роскошная галерея из мрамора: завитушки из серо-белого камня, массивные блестящие канделябры. А лестница! Не хуже, чем в Хогвартсе – широкая, наверху разделяется надвое. Когда мы входим в зрительный зал, Джейкоб восхищенно свистит. Кресла здесь красные, бархатные, кругом балконы, и все, что только можно, позолочено.

Мама с папой, Полин и операторы спускаются в помещения, расположенные под театром, а я решаю остаться здесь. Уж лучше я посижу в красном бархатном кресле и доем оставшийся со вчерашнего дня макарон. Прежде чем уйти, папа строго смотрит на меня, как будто говорит: никуда не уходи .

Я наблюдаю, как на сцене рабочие устанавливают декорации. Сначала видно только отдельные фрагменты, провода, веревки, какие-то приспособления. Но вскоре эта головоломка превращается в фасад старинного дома.

– А это интересно, – Джейкоб присаживается на подлокотник кресла рядом со мной. – Надо почаще устраивать вот такие вылазки, без погонь за призраками.

– Мы не гоняемся за призраками, – говорю я, а сама сижу как на иголках.

От каждого стука молотка на сцене, каждого скрипа или треска я вздрагиваю и с трудом сдерживаюсь, чтобы не завизжать.

Услышав телефонный звонок, я так вздрагиваю, что стукаюсь коленом о спинку кресла впереди.

– Ну! – кричу я в трубку, потирая ногу.

– Это для лошадей, – фыркает Лара.

– Что?

– Не обращай внимания, просто моя мама так говорит. Ты можешь говорить? Где вы?

– В опере.

– Ого! А призрака уже видела? Вообще-то их там несколько . Но дядя не велел их трогать – они безвредные, никому не мешают, а с некоторыми вполне можно иметь дело. Не уверена, что я с ним согласна, но в любом случае, призраки оперы могут подождать моей следующей школьной экскурсии.

Джейкоб выразительно покашливает.

– Короче , – колко говорит Лара. – С какой новости начать, с плохой… или с плохой?

– Кажется, это выражение звучит как-то по-другому, – замечает Джейкоб.

– А подробнее объяснить не хочешь? – перебиваю я его.

Лара кашляет.

– Помнишь, я говорила, что полтергейсты сильнее обычных призраков, потому что не привязаны к Вуали?

– Да.

– Ты ведь уже знаешь, Вуаль удерживает призрака там, где он умер. Другими словами, она связана с памятью призрака – именно это его и привязывает к месту. Так что если полтергейст не связан с Вуалью, это значит, что…