Лара Делаж - Пророчество королевы Севера

Ворон, сидевший на краю стола и вращающий фиолетовым глазом, вдруг закаркал и расправил крылья.

– Вот он знает, что вам делать, – тихо низким голосом сказал шаман.

– Кто он? – зрачки Домира расширились.

– Человеческая душа в нем, – ответил Кхах. – К отмщению взывает.

– Уж не господин ли Ландос сам?

– Не могу тебе сейчас это сказать…

Птица принялась каркать не переставая, вытягивая голову и заглядывая шаману в лицо, переступая с лапы на лапу, распрямляя крылья…

– Видение у меня было, – говорил старик, обращаясь то ли к гостью, то ли к ворону. – Дорога зовет меня. Что ж, поедем… Не могу с пути своего свернуть. Подожди меня снаружи…

Пока Домир отвязывал и поил коня, Кхах переоделся. Надел грубые сапоги, сменил шапку на меховую, несмотря на лето. Собрал что-то тяжелое в котомку, закинул за плечо лук, взял длинный нож и бубен. Закрыл дверь избушки на щеколду и спустился на землю, озираясь кругом. Громко свистнул трижды. На свист вышел из леса волосатый буланый конек с длинной, спускающейся до колен гривой. Шаман достал из-за пазухи плетеную уздечку, взнуздал лошадь, вскочил на нее неожиданно ловким прыжком, обхватил ногами круглые бока.

– Показывай дорогу…

Мужчины медленно, будто нехотя, заходили в терем, выстраиваясь полукругом вокруг нее… Паска опустила взгляд, и забегали ее всегда такие честные и ясные глаза. И поняла Мира, что затевается недоброе. Первая мысль была – выскочить с черного хода да бежать в лес, спасать свою жизнь… Вторая – о Сваре. Что подумает сын о ней, и главное, что с ним будет тогда? Нет, лучше остаться и принять задуманное против нее с гордостью. Не покидал ее страх, что раскроют ее. С того самого первого дня, когда в замок Арута приехал усталый путник в плаще, застегнутом серебряной брошкой со светло-зеленым камнем…

Гость, недолго ожидая удобного момента для встречи с хозяйкой с глазу на глаз, загородил ей дорогу в вечернем коридоре замка и спросил без предисловий: «Хочешь первенца своего здоровым видеть?» И Мира долго не раздумывала, ибо страх потерять Свара уничтожил все другие мысли и опасения. Человек, присланный Даневаном, оказался еще и красивым, умелым мужчиной с ласковыми руками, который смог заставить ее забыть гордость жены правителя в последней поре женской жизни, уже осыпанной хлопьями надвигающейся старости. Разгладились тогда морщинки на лице хозяйки Арута – следы ночных бдений у постели сына и вечной усталости супруги старшего правителя Севера. Вспомнила она и юность, и жаркую зрелость, и давнюю тоску о сильных мужских руках… Как запоздавшее горячее лето, всполохнула быстрая страсть к гонцу. Забыла Мира все, только сына и любовника помнила. И это позднее чувство выжгло в ней коротким лесным пожаром уже успокоившуюся, почти потухшую любовь к мужу, заслонила от нее других троих детей, как будто обрезав все нити, привязывающие женщину к ее и трудной, и счастливой обыденной жизни…

Да, знала и чувствовала с первого дня, что раскроют ее. Но пошла на преступление, расслабившись под напором настойчивых мужских рук и витиеватых уговоров змееустого посланца, привеченного по законам гостеприимного Севера мужем ее. Совесть зашевелилась лишь после того, как пропал ее любовник, не вернулся в назначенный час. Не привез ни письма, ни лечебной травы. Только тогда, когда потеряла она связного, укоры страдающей души стали колоть ядовитым жалом. Да поздно уже было… Понимала, что разрушила она жизнь свою. Вопрос был только, как скоро ее разоблачат. И вот это случилось…

Мира провела ладонями по лицу, стирая страх, и гордо выпрямилась. Села к столу и замерла, взявшись пальцами за широкие гладкие доски. Смотрела, как входят в светлицу охотники, как за ними поднимаются по ступенькам старики. Лица людей были строги и торжественны. Никто не смотрел ей в глаза, и это последний раз порадовало – люди боялись ее гнева, ума, ее хитрости…

Понимала Мира, что свершающееся вокруг нее подготавливалось не один день. Наверное, пришли вначале слухи, потом их как-то проверили… Затем должен был появиться кто-то, кто взял на себя тяжесть вершителя ее судьбы и повел людей по пути правосудия. И она забегала глазами: кто?.. неужели Горий?

Сидела так, чтобы видеть через распахнутые настежь двери двор. Наблюдала, как растерянно поднимается за всеми по ступенькам Свар в белой рубахе, расшитой красной ниткой по вороту и на рукавах старинными оберегами. Наверное, только один сын здесь не знает, что происходит. Откуда-то из-за спин выдвинулся вперед низенький незнакомый человек. И по волосам, по закрученной седой редкой бородке, по мудро и остро смотрящим глазам и бубну за спиной поняла Мира, что привели одного из северных шаманов. Рядом с незнакомцем встал Го-рий. Насупив лохматые брови, спросил громко: