Клэр Элиза Бартлетт - Мы правим ночью [litres]

– Он улетел, улетел! Пожалуйста, давай уже…

– Давай! – крикнула Ревна.

Линне выплеснула из себя все, что могла. Двигатель вновь взревел и ожил. Ревна подтянула Стрекозу к новым нитям Узора и резко взмыла вверх.

Девушки расхохотались. Они устремились в небо, то задыхаясь, то истошно крича.

– Я же говорила тебе, что смогу! – вопила Ревна, ловя ртом воздух.

Да, она смогла. Она могла сделать что угодно. Вместе им все было по плечу. Стрекоза, дерзкая и ликующая, рвалась вверх к вражескому аэроплану. Теперь пришла очередь Линне. В ее распоряжении были лишь бомбы-вспышки да неистовые искры в теле, но этого было достаточно. Пришло время показать эльдам, во что те ввязались. Она подняла руку, выжидая удобного момента. Ладонь наполнилась жаром.

Брюхо аэроплана промелькнуло мимо них красно-золотистым мазком. Жар-птица и звезды.

– Вот гадство .

Из руки вырвался тугой комок искр. Она дернулась и промахнулась – заряд прошел в нескольких сантиметрах от хвоста аэроплана и растворился в холодном воздухе.

– Промазала! – завопила Ревна.

От возмущения в кабине тут же стало жарко.

– Как ты могла? Он же был прямо над нами.

Линне обмякла.

– Это не эльды.

Окружавшие их «соколы» сломали строй, и она увидела их опять – звезду Союза под одним крылом и птицу под другим. Сердце ухнуло куда-то вниз, но уже не от страха перед полетом. Новые аэропланы понеслись к базе, позволив нескольким смущенным Стрекозам и горстке крохотных фигурок на поле проводить их взглядами.

Ревна с разинутым ртом неподвижно глядела им вслед.

– Что случилось?

– Мы по уши в дерьме.

Все аэропланы приземлились, а их экипажи сошли на землю еще до того, как экзаменационная комиссия вернулась на базу. Девушки тесно сгрудились перед морем разгневанных лиц. Семнадцать модернизированных аэропланов класса «Сокол» заняли большую часть летного поля, и тридцать четыре парня – пилоты и штурманы – стояли перед ночными бомбардировщиками.

– Вы что, пытались нас убить? – сказал один из них.

– Вам хоть можете отличить наш флаг от флага эльдов? – спросил другой.

– Вы сплошное недоразумение.

Девушки, казалось, вот-вот расплачутся. На этот раз Линне не могла их винить. В ней бурлил гнев вперемешку со стыдом. Ее бывший полк никогда не открывал огонь по своим. Она представила отца – бледного от ярости. Он сказал бы, что солдат всегда выслушивает выговор и несет наказание без жалоб, как и подобает мужчине.

Однако полк ночных бомбардировщиков состоял не из мужчин, а Линне была совсем другим человеком, не то что ее отец. Она командовала девушками, и она совершила ошибку.

Линне вышла вперед и расправила плечи, принимая на себя удар.

– Вы не имели права летать над действующей авиабазой, не поставив нас в известность.

– Не поставив вас в известность? – рявкнул какой-то авиатор. – Эти учения были согласованы вчера вечером по радиосвязи.

– Получается, что мы чуть не погибли только потому, что вы не прочли какую-то бумажку? – сказал другой.

Согласованы? Зима никогда не уготовила бы им сюрприза в день экзамена. По всей видимости, это происки Гесовца, который решил выставить девушек дурами. Он не жалел сил, чтобы вышвырнуть их с этой базы, а заодно и из своей жизни.

К ним подбежал паланкин и замер на своих веретенообразных ногах. Из него посыпались люди. Зиму среди них Линне поначалу не увидела. Но командор вскоре появилась, стараясь не отставать от бушующего полковника Гесовца.

– Позор! – самодовольно завопил он, подойдя ближе. – Вступить в бой со своими! Не отличить союзника от врага! В пылу сражения вы могли устроить кровавую бойню! Думаете, вы готовы воевать? Вы же даже не понимаете, в кого стрелять.

– Это несправедливо, полковник, – догнав его на краю поля, сказала Зима, – и вам это хорошо известно.

– О чем это вы? – зарычал он. – Все нянчитесь с этими девчонками, хотя война не для них. Но больше им врать нельзя. Мы все видели, что произошло.

– Верно, видели. Они на наших глазах продемонстрировали впечатляющее мастерство и превосходную тактику, позволившую им уйти от аэропланов врага.

Зима чеканила холодные, рубленые фразы. Ее лицо побелело от злости.

– В воздухе они проявили способность думать и поняли, что аэропланы в небе не представляют для них угрозы. Многие из них довели до конца плановые маневры.

– Но некоторые из них открыли по моим парням огонь, – сказал Гесовец, – мисс Зима, а то, что они промахнулись – это хороший навык или плохой?