Василий Криптонов - Эра Огня 5. Мятежное пламя [СИ]

Следующим рассыпалось Сердце Земли. Там, где оно только что билось, осталась лишь невразумительная кучка праха, который уже через мгновение нельзя было отличить от грязи.

Потом пришёл черёд Сердца Воды. Оно просто впиталось в землю, не оставив по себе и воспоминания под проливным дождём.

И, наконец, Сердце Воздуха. Оно просто исчезло. Стукнуло раз, другой — и перестало существовать.

— Ты идиот! — заорал Вукт. — Ты сошёл с ума?! Ты...

И он не успел договорить. Нас накрыло волной горячего воздуха. Я полетел лицом в грязь, успев лишь выдернуть кинжал из земли. Упал. Приподнялся.

Горячим ветром от крыльев Дракона всех разметало по сторонам. Вукт, Акади, Алмосая, Боргента, Авелла, Натсэ — никого не осталось. Только Моингран, который как-то неудачно оступился и упал, как я, всё ещё был тут. И Маленькая Талли. Когда мой взгляд упал на неё, она вдруг резко села и с криком схватилась за сердце. Глаза её были широко раскрыты, она часто дышала.

— Наконец-то! — ударил по ушам и мозгам сдвоенный голос.

Огненный Дракон повис в воздухе, озаряя нас светом своих крыл.

— Наконец-то! Смотрите все! Ликуйте, люди! Ваш герой победил!

Крылья растянулись, превратив всё небо в гигантский экран. На котором я увидел себя. Я стоял на коленях посреди раскисшей площадки, и в моей руке подрагивал маленький и бессмысленный кинжал.

— Война окончена! — продолжал грохотать Мелаирим. — Вы, конечно, можете продолжать сражаться, но едва ли я это замечу, простолюдины. Сэр Мортегар уничтожил магию. Магов больше нет!

И он расхохотался.

Чем дольше он хохотал, тем светлее, тем ярче становилось вокруг. Я вдруг понял, что тучи разошлись, и что светит солнце. И что солнце совсем не вредит больше Дракону. Разве что изображение на его «экране» слегка потускнело.

— Ты слышишь, Мортегар? Слышишь, как они кричат твоё имя? Слышишь, как они превращают тебя из героя в злодея?! Кто, скажи мне, ниспроверг миропорядок? Кто отобрал у людей последнюю надежду? Я? О, нет! Это сделал ты, Мортегар.

Я встал, глядя на своё изображение в небе. Я и в самом деле слышал крики. Обернулся, посмотрел вниз с холма. Близнецы и близняшки исчезли. В тот миг, когда уничтожились Сердца, магия Земли, наделявшая их телами, перестала действовать.

— Огневушка, — шепнул я. — Зован...

За них ещё немного болело сердце. Узнать бы, как... Узнать бы! Она ведь была человеком. И дети, порождённые этими Огненными мужами и девами, тоже были настоящими. Как они-то?..

Драконы улетали. Я видел их крылатые силуэты уже далеко на горизонте. Война действительно закончилась...

А люди кричали. Они тянули руки к вершине холма, к огромному экрану и проклинали имя моё навеки.

— Папа? — послышался голос Маленькой Талли.

Я повернулся к ней и улыбнулся. «Всё хорошо», — хотел сказать, но не сумел.

— Больше ты не сможешь бежать, — сказал Дракон, обращаясь к ней. — Теперь, когда ни у кого из твоих близких нет никаких сил, я буду прост. Ты пойдёшь со мной и будешь у меня учиться. Иначе я испепелю их всех.

Талли побледнела. Привстала. Коленки её дрожали.

— У меня есть силы! — крикнула она. — Я буду с тобой сражаться!

— Талли, не смей! — рявкнул я на неё. — Никто не будет с ним сражаться. Он победил!

Я повернул голову и увидел Моинграна. Он стоял, вообще ничего не понимая, и держал в руке меч. Я посмотрел на экран. Ракурс был тот, что надо. И я сделал шаг.

Моингран поднял меч.

— Морт, — сказал он, — что происходит? Я... я больше не маг?

— Магов больше нет, — сказал я, сокращая расстояние между нами. — Я уничтожил магию. Я — злодей.

— Худший из всех! — гремел Дракон. — Если ты спустишься с холма, тебя уничтожат. Тебя порвут на куски! Но я проявлю великодушие. Я вновь верну тебя туда, откуда ты пришёл. В твой жалкий мир, который скоро переварит сам себя.

— Да, Мелаирим! — крикнул я и сам удивился, как чисто и звонко звучит мой голос. — Я помню твоё великодушие. Когда ты понял, что не можешь меня убить — и вышвырнул. Выкинул в мир, где время течёт куда медленнее здешнего. Туда, где я, по здешним меркам, жил бы едва ли не вечно. Где мне не грозило быть убитым, где у меня нет настоящих врагов. Но сейчас я совершил слишком тяжкое преступление. И изгнанием я не отделаюсь.

Я встал так, чтобы на экране было видно лишь спину Моинграна и кусочек моего лица над его плечом.

Разум не живёт без Сердца! Уничтожишь Сердце — убьёшь меня.

Искорка заманивала меня в ловушку. Но всё же она говорила правду. Не её вина, что я сумел расслышать эту правду, понять её.