Keitenna - Нехорошая квартира [СИ]

Упадет на его худую шею вместе с люлькой, не иначе.

— В любом случае, это важно, Северус, — тон Волдеморта потеплел на сотую долю градуса, — посмотрим, что предпримет старик.

Увы, время подтвердило правоту Бора. Шли месяцы, и слуги Тома рыскали в поисках злосчастного младенца. Нашли аж двух. И тут не иначе как снова сыграла плохая снейповская карма — один из них оказался сыном детской любви Северуса, мольбы спасти жизнь которой явно отняли у мага пару десятков очков в глазах Волдеморта.

Тридцать первого октября, вечером, Бор наблюдал за тем, как Волдеморт накидывает тёплую мантию и собирается выходить.

«Нужно поговорить» — написал Домовой маркером на входной двери.

— Не сейчас, — Волдеморт потянулся к ручке.

«Именно сейчас. Пять минут, чего тебе стоит?»

Риддл раздражённо зашипел:

— Ты предлагаешь мне сейчас заняться отрисовкой мелового круга?!

«У тебя однажды получилось и без него».

Бор осознавал, что нарушает их молчаливую договорённость не упоминать. Но что ему оставалось?

Вероятно, Волдеморт понял, что повод к разговору действительно у Домового веский.

— Хорошо, — недовольно выплюнул маг, разворачиваясь спиной к двери и прикрывая глаза. Он простоял так минут десять, то морщась, то расслабляя лицо и не открывая глаз.

Бор уже хотел было съязвить, что с кругом-то оно было бы быстрее, но Риддл распахнул глаза, и Домовой подавился фразой.

Глаза были синие.

Того самого тёмно-синего оттенка, который он не видел уже дай бог… давно не видел.

Особенным контрастом они смотрелись на уже практически получеловеческом лице. Риддл безошибочно потянулся к Домовому и вцепился тонкими паучьими пальцами в его запястье. Дёрнул. Переход в этот раз был настолько болезнен, что Бора замутило. Придя в себя, он обнаружил, что сидит на полу, а Том возвышается рядом, нетерпеливо притоптывая ногой.

— У тебя около получаса, — процедил маг, — выкладывай. Я спешу.

— Я хочу кофе, — Домовой приподнял губы в намёке на усмешку, — сделаешь?

— Что?! — ярость мгновенно окрасила радужки алым, — ты остановил меня ради кофе?

— Конечно нет, — Бор с сомнением покосился на риддолвский гнев, — когда я давал тебе повод думать, что я идиот? Но кофе — это же вроде неплохо для беседы.

— Ненавижу кофе, — очень холодно процедил Том.

— А я хочу, но не умею варить, — Домовой развёл руками, — печальная ситуация, верно?

— Зная тебя, ты будешь действовать мне на нервы, пока не получишь желаемое, — Бор поразился, но голос Риддла прозвучал почти без злобы.

Обогнув его, маг размашистым шагом вернулся на кухню, небрежно скидывая мантию на стул.

Зашипел газ, и маг выругался. Плита не зажигалась. Бор провёл над ней ладонью и сверкнул золотом глаз.

— Давненько не пользовался?

Том ожёг его раздражённым взглядом, но потянулся к турке. На дальней полке нашёлся даже кофе.

Забравшись с ногами на стул, Бор следил за Риддлом, варящим кофе, и чувствовал себя на редкость круглым дебилом.

«Я ему нравлюсь».

Эта мысль каким-то идиотским и запоздалым откровением снизошла на него только сейчас.

Риддл добавил в кофе сахар, автоматически потянулся было к холодильнику, но, вспомнив, что молока в этом доме нет уже много месяцев, пожал плечами и протянул Домовому кружку.

«Я действительно ему чертовски нравлюсь».

Бор был уверен, что ни одному другому живому или мёртвому существу в этом мире Волдеморт не стал бы варить кофе просто потому что его попросили.

«Какая жалость, что сейчас я всё испорчу», — мысленно подытожил Домовой. Его прозрение запоздало, как минимум, на год.

Отпив коричневой бурды, он поморщился:

— Гадость.

— Я предупреждал, — Риддл опустился на стул, пристально разглядывая Бора, — ты не изменился ни на грамм. Даже водолазка та же, что ты носил на Бал.

Домовой пожал плечами.

— Увы, вернуть тебе комплимент не могу. Выглядишь погано. Целоваться точно не тянет.

Он ожидал вспышки гнева, но Том внезапно усмехнулся, почти так же, как раньше, чуть прищуривая глаза и склоняя голову на бок. Цвет как-то неуловимо поменялся, окрашивая радужки не в пронзительно алый, а в винный цвет, делая их практически чёрными.

— Пф-ф-ф, мне всё ещё потребуется не больше часа, чтобы тебя соблазнить, — и вот это уже точно был ехидный подкол.

У Бора внезапно потемнело в глазах от перехватившей душу боли. «Какой же я идиот».

— Какая удача, что у тебя его нет, — автоматически парировал он. И тут же, не давая себе времени на раздумья, выпалил: