Lutea - Трилистник. Приют [СИ]

— …подумать только, уже двадцать лет прошло, — говорил пожилой маг, качая головой. — А я всё ещё помню тот день, как вчера. Помню твоё лицо, Ал, когда ты вернулся в лагерь…

— Как я хотел бы забыть всё это, Элф, — устало вздохнул Альбус и тут же, в секунду натянув дежурную улыбку, помахал в ответ на приветствие мистера Пруэтта. Выждав, когда тот отвернётся, Альбус обвёл пространство рассеянным взглядом. — Как и не быть здесь, впрочем. Ведь когда-то в этой самой деревне мы с ним строили планы светлого будущего для мира магов… — он вновь вздохнул и принялся рассматривать пальцы. — И Ари…

— Не кори себя, дружище, — Элф подбадривающе потрепал его по плечу. — Ты расплатился по всем счетам. Только благодаря тебе Гриндевальд в Нурменгарде, и все мы сейчас можем жить спокойно.

Альбус блекло улыбнулся ему и прикрыл глаза.

— Мисс Бэгшот не пришла?

— Конечно нет. Ты знаешь, она понимает, но не празднует.

— Конечно… Стоит забежать к ней, когда здесь всё закончится.

— Вот чего я не понимаю, так это зачем ты пришёл, — проворчал Элф. — С таким-то лицом, дружище. Если тебе не нравится этот праздник…

— Светские нормы никто не отменял, — отозвался Альбус. — Мне следовало появиться в этот день где-нибудь. И уж лучше на домашней вечеринке у Флимонта, чем на приёме у министра.

— Ах да, приём в Министерстве… — Элф важно покивал. — Я получал приглашение, стоит сказать. Но, как и ты, предпочитаю стряпню Юфи.

Дейдара поймал себя на том, что завис, просто слушая разговор двух старых друзей. Деятельную натуру подрывника это возмутило, руки зачесались сделать что-то. Мимолётно обернувшись, он поймал на себе обеспокоенные взгляды Джима и Брайана и показал им большой палец, давая понять, что всё под контролем. Взрослые маги до сих пор его не спалили и продолжали вести приватный разговор, а значит, всё и правда в норме.

Спички он добыл ещё раньше, и сейчас поджёг одну. Дейдара достал петарду из кармана и поднёс огонёк к фитилю. Тот вспыхнул, и на долю мгновения Дейдара залюбовался тем, как огонь сжирает фитиль, приближаясь к запалу, готовый творить Искусство… Но быстро опомнился и незаметно бросил петарду поближе к столику Альбуса и Элфа.

Громыхнул слабый взрыв, на который публика отреагировала вскриками. Хотя, не вся — Карлус и ещё несколько магов выхватили палочки и тревожно заозирались по сторонам. Но ещё раньше, чем они потянулись к карманам, Альбус Дамблдор извлёк свою длинную палочку — от взрыва прошла всего секунда — и накрыл место, где рвануло, поблёскивающим синеватым куполом чистой энергии. Только после этого хмуро и настороженно принялся изучать пространство.

Сияя улыбкой, Дейдара, незаметно пробираясь между ног гостей, вернулся к младшим Поттерам.

— Это было шикарно, мм, — сообщил он ребятам. А у старика недурная реакция! Это приводило Дейдару в живейший восторг. Ему не хватало простого знания, что в этом мире, как и в его родном, есть опасные люди. Осталось узнать, насколько опасными могут быть волшебники…

Впрочем, с этим Дейдара не собирался спешить. Пока что мирная жизнь его вполне устраивала.

Это были не первые похороны в жизни Хинаты, поэтому она не лила слёз. И всё же сердце щемило при взгляде на надгробный камень.

Джулия Элизабет Пламм.

9 января 1902 — 30 августа 1965

Любящая мать. Преданная жена. Милосердная сестра.

Её дело продолжит жить.

Элли Питерс и другие девочки плакали навзрыд, и некоторые мальчики помладше вместе с ними. В большинстве своём мальчики стояли с мрачно-торжественными лицами, но эти выражения получались слишком наигранными, ненатуральными. На лице Итачи застыла идеальная маска скорби.

Священник читал молитву, а Хината из-под чёлки наблюдала за взрослыми. Миссис Гибсон и миссис О’Брайан постоянно переглядывались, и в глазах обеих читался вопрос: «Что дальше?»; три другие воспитательницы подали заявления об увольнении на следующее утро после вести о смерти директора приюта. Миссис Стоун каменной глыбой высилась над детьми, её глаза были красными, но сухими. Сторож мистер Мэтьюз, пьяный вдрызг, что-то неразборчиво бормотал себе под нос. Доктор Стюарт впервые на памяти Хинаты не улыбался, печально понурил рыжую голову.

Хината терпеливо ждала, когда окончится церемония, а на душе у неё было тяжело и в то же время мертвяще пусто. Девушке нравилась миссис Пламм, добрая ко всем детям, кто попадал под её крыло; эта женщина, узнав о своей болезни, отказалась от лечения, которое поглотило бы все деньги, отложенные на содержание приюта. Хината уважала жертву миссис Пламм и надеялась, что с её детищем и впредь всё будет хорошо.