Тори Халимендис - Самая темная ночь

Перед портретом Дерека я задержалась на мгновение. Ни у кого при взгляде на Ланса не могло возникнуть сомнений, к какому роду он относится — слишком уж заметны были те фамильные черты, что он унаследовал: резкая линия скул, небольшая горбинка на носу, разрез синих глаз. Понадеявшись, что завтра нам не придется прикладывать лишних усилий для подтверждения личности юного герцога, я скользнула в открывшийся проем.

Ланс и сам толком не знал, кто именно из его предков устроил потайную комнату, но постарался неведомый герцог на славу. Это была даже не комната, а целые покои, состоящие из небольшой спальни и крохотной умывальни. Узкую койку мужчины отдали мне, а сами устроились на полу, благо подушек и одеял хватало. На небольшом столике стоял даже поднос с хлебом и холодным мясом на случай, если нам захочется перекусить.

Хоть мы и улеглись, но не спали — ожидали Эрвина. Он пришел спустя пару часов.

— Простите, но этот барон, чтоб его демоны уволокли, никак не хотел уходить. Значит, так. Совет начнется после обеда, тогда же должен быть представлен наследник Генриха. Не хотелось бы вас тревожить, но вид у Ингрид и Роланда чрезвычайно довольный, похоже, они задумали какую-то каверзу.

— А что они говорят обо мне? — тут же спросил Ланс.

— Да то, что и обычно: юный герцог неважно себя чувствует, он слишком слаб, чтобы выдерживать шумные застолья.

— Но на совете, по их словам, я буду?

Эрвин кивнул.

— Похоже, твои дражайшие родственники нашли подмену. Ни чем иным я объяснить их поведение не могу. Ты не подавал о себе вестей и в окрестностях замка не появлялся, члены совета помнят тебя ребенком. Они уверены, что разоблачение им не грозит.

— Ну и отлично. Тем сильнее будет неожиданность.

— И все же я не стал бы их недооценивать. В замке полно гвардейцев. Часть из них уже перекуплена Фердинандом, но кое-кто хранит верность нынешним хозяевам.

Ланс кивнул. Кузены еще немного посовещались, обсуждая детали завтрашней операции, а потом Эрвин удалился — он не мог отсутствовать в своей спальне слишком долго, дабы не вызвать подозрений.

— До встречи на совете, — сказал он на прощание.

— До встречи, — отрывисто бросил Ланс.

А мы с Говардом промолчали.

Во время обеда ему казалось, будто сиденье его стула утыкали острыми иглами. Спинку, пожалуй, тоже, поскольку расслабиться не удавалось ни на миг. С трудом удерживая любезную улыбку на лице, он делал вид, будто внимательно прислушивается к словам Ингрид. Желая выказать свое почтение графу Солейскому, герцогиня усадила его рядом с собой и теперь старательно развлекала светской беседой. Пару раз Эрвину даже почудился плотоядный огонек в ее глазах, но он тут же позабыл об этом, занятый мыслями о предстоящем совете. Вроде бы они с Фердинандом сделали все, что только в их силах, но окажется ли этого достаточно? И больше всего тревожила графа вовсе не судьба кузена. Дурное предчувствие не давало ему покоя со вчерашнего дня, и связано оно было с Лессой. Эрвин и сам не смог бы сказать, что именно его беспокоит, но с каждым мгновением ему становилось все тревожнее.

— Прошу, господа, — на правах хозяина произнес Роланд и первым встал из-за стола. — Не будем забывать о том, ради чего мы все здесь собрались.

Эрвин подал руку герцогине и проследовал за герцогом в зал совета, отметив по пути небывалое количество стражи в коридорах.

— Итак, господа, — объявила Ингрид после того, как все заняли свои места, — полагаю, что все вы помните моего сына, Ланса Бранвийского. К сожалению, слабое здоровье не позволило мальчику принять участие в торжествах по поводу его совершеннолетия. Однако же он нашел в себе силы явиться на совет и пообщаться с вами.

Незаметная дверца в углу распахнулась, и в комнату вошел черноволосый молодой человек с пронзительно-синими глазами.

Незнакомец вовсе не был похож на Ланса, но вот сходство с многочисленными предками Бранвийского определенно присутствовало. У Эрвина даже мелькнула мысль, что Ингрид разыскала где-то потомка одного из незаконнорожденных отпрысков деда либо прадеда его кузена.

— Прошу прощения, господа, — слабым голосом произнес самозванец, опускаясь в мягкое кресло. — Моя дорогая матушка права: я действительно неважно себя чувствую. Лишь благодаря ее заботам и стараниям нашего почтенного мага во мне еще теплится жизнь.

Из-за двери послышался странный шум, и Эрвин напрягся. По его подсчетам, заговорщики уже должны были входить в зал совета. Похоже, их задержала стража. Граф встретился взглядом с Фердинандом, и старый лис понимающе кивнул. Совет необходимо было затягивать до появления Ланса.