Софья Липатова - Уроборос [СИ]

— Ты перехватишь мой поток и мы исчезнем в Пламени оба, — кивнула я, — все просто.

Очень. На словах. Смотреть в глаза человеку, которого собираешься убить — не просто. Чувствовать, как поток скользит к нему, внутри него. Заполняет собой каждую клеточку тела, заставляет выгибаться на траве, разбирая на части. Ищет уязвимое. Основное. Самую суть того, кого люди так и не узнали, как своего бога. Разрушителя. Но признали героем и спасителем. Ползет куда-то под ребра, где в самом сердце существа кроется вечность.

Я смотрю на все это словно со стороны. Потому что не могу представить, что это снова делаю я. Убиваю Эрика Крейна.

Внутри разливается боль, а я падаю на колени. В последний момент не выдерживаю и оттягиваю поток. Он вновь корчится на земле, выгибаясь в беззвучном крике. Потому что поток сжигает его изнутри, а я все равно не могу приблизиться.

— Валери! — крик Всевышнего, — Валери, заканчивай!

Не чувствуя ничего и никого, я просто подползаю ближе. Туда, где на месте ребер открыто то, что мне нужно. Дрожащими пальцами тяну за поток и хочу посмотреть на него хотя бы раз.

Но так и не могу открыть глаза.

Я прощаюсь с ним, потому что в следующую секунду он убьет меня.

— Прости, — шепот срывается вместе с пронзающем его телом потоком.

Назар, как подкошенный, сваливается рядом, но я не могу на него смотреть. Зажмурившись, я держу руку на больше не вздымающейся груди Крейна. Делаю вдох и понимаю, что.

Прошла секунда.

Время остановило свой бег? Ресницы слипаются от слез, но я решаюсь открыть глаза. Назар лежит на земле, а под моей рукой все так же не бьется сердце в груди Крейна.

Но ветер трогает макушки деревьев, а Стикс продолжает свое вечно течение. Прошла уже третья, но не происходит ничего.

— Оливер? — медленно оборачиваюсь к Всевышнему.

Его тело покрывает крупная дрожь. Вены набухли везде, где это можно увидеть под скромной одеждой. От скрипа его зубов внутри все переворачивается. Время идет. Пульс мешает услышать то, что пытается сказать Всевышний, а я не решаюсь отползти от Крейна.

— Не критично, — наконец слышу, — какая-то задержка.

Облизав губы, я вновь смотрю на лежащее тело. И меня накрывает паника. Все эти годы, все то, что я пыталась закрыть барьером, сталкивается со мной, а поток рвется наружу, призывая тварей. Зарычав, трачу все силы не отпустить тело Крейна. Тяну за связь внутри. Она на месте, но он не отзывается.

— Идиот, — шипит Всевышний, — какой же он идиот.

— Не смей отпускать! — кричим мы уже одновременно.

Я — про равновесие. Он — про Крейна.

Пот уже не собирается каплями. Он обильно омывает лицо и шею бога, спускаясь по посеревшей коже за ворот. Мне кажется, что его одежда уже насквозь пропиталась им.

Он не вернется.

Сильнейший оставил нас. Он не выдержал.

Он даст Миру кануть в Бездну.

— Ты обещал, — кричу я в лицо, на котором нет не единого движения, видя, как слезы омывают его, — ты слышишь меня?! Ты обещал, что с ним ничего не случится! Макс ждет тебя! Что ты творишь, Эрик?!

Рука, схватившая в эту секунду мое горло словно чужая. Железная хватка, не открывая глаз. Он даже не смотрит на меня. В последний раз не хочет видеть меня.

Но когда осколки, что причиняли боль, разлетаются в разные стороны, словно притянутые огромными магнитами, разрывая то, что было моим существом, я почему-то испытываю лишь облегчение.

Вода везде. Вокруг, внутри меня, бурный мутный поток, в котором невозможно что-то разглядеть. Я все еще держу дыхание, пытаясь понять, где верх. От его так болит голова? Ужасная, ноющая боль, а легкие разрываются от отсутствующего кислорода. что-то ударило меня? Но.

Я же была с Крейном? Страх. Что-то не так, что-то пошло не так. Я пытаюсь найти вокруг себя хоть что-то, за что можно зацепиться. Валери, давай, держись. А вода давит на уши, не дает и шанса вырваться. Эпис затоплен? Какой-то слабый свет пробивается, но не могу понять откуда. Пока нечто не хватает меня за ногу.

Крик вырывается вместе с последним воздухом, но одним рывком нечто вытаскивает меня на поверхность. Кашляю, пытаясь избавиться от пылающего ощущения в легких. В глазах все плывет, но я хватаюсь крепче за своего спасителя. На нем кровь?

Какой-то шум в ушах. Он что-то говорит?

— Валери! — трясет меня, а я ничего не понимаю, стараясь прийти в себя, — ты слышишь меня? Вел!

С трудом различаю очертания Крейна. Не понимаю. Кажется это я произношу вслух, продолжая цепляться за его шею.