Владимир Атомный - Посоветуй мне…

Периодически шевелясь, чтобы сменить затёкший бок или ягодицы, он просидел до ночи. В полной мрака комнате только ноутбук колется горящими светодиодами да мерцает извещение на смартфоне. Василий машинально взял моноблок и посмотрел, что за уведомления. Помимо обновлений, сообщений и прочего, есть одно от мессенджера, где пишет Ангелина. Вновь мужчина ощутил жар по телу и скорее открыл:

«Basil, good evening! Большое спасибо за помощь, я была спасена. Родителей пока нет, но телевизор их ждёт. Знаешь, у меня есть ещё одна проблема (смущающийся смайлик), завтра нужно в школу, а я не знаю какие чулки одеть. Или может колготки?.. Давай я пришлю фото в них? Посоветуй мне»…

Активный экран смартфона показал восемь и два нуля. Под весёлую музыку будильник окончательно зажёг экран, и Василий шевельнулся на кровати. Спальня-зал хранит и встречает хозяина дизайнерским изыском на стенах и потолке, а также терпким как хороший кофе стилем. Напротив кровати раскинулся стеллаж с оскудевшей на сто тысяч барсеткой, что съёжилась на одной из многочисленных полок, почти каждая из которых добавляет в интерьер тот или иной его предмет вроде фотографий, сувениров и прочих интересных вещей.

Наверняка бы психологи как-то прокомментировали это, но когда стоял выбор, куда поставить кровать, Василий выбрал угол – только так он чувствует полный комфорт и расслабление. Рабочий стол тоже в углу, но уже по диагонали от кровати. Когда же усталость от создания статей окутывает мозг хмарью, мужчина пересаживается в кресло, где вчера сидела Ангелина и берёт гитару. Простой перебор, пара-тройка аккордов помогают отдохнуть и буквально немного медитировать.

Пробуждение не всегда даётся Василию легко. Совершенно случайно, может, лишь по едва слышимому наитию, он приобрёл небольшой серого цвета и очень толстый коврик, разместив перед кроватью. Опускать на него босые ноги стало неким фетишем, поэтому, даже если утро не задалось, Василий всегда встаёт вовремя и первое, что делает, – опускает ноги в нежные и тёплые объятья коврика.

Мужчина взял смартфон с уже успокоившимся будильником. На главной видна зелёная иконка мессенджера. Ткнул в неё. Первой в списке диалогов стоит Ангелина, и второе нажатие открывает уже беседу с ней. Глаза мужчины вновь взялись разглядывать вчерашние фотографии.

Первая с конца – это ракурс снизу, охватывающий ноги, бёдра и талию. На школьнице надеты белые колготки, тонущие в возбуждающей тьме под подолом платья, правда, слегка приподнятым, также попавшими в кадр ручками. Платье тёмно-синего цвета, простое и свободное, из ряда школьной формы для девушек со стилизованной складкой сбоку. Будучи наедине с собой, Василий без стыда разглядывает провокационную фотографию, задерживаясь на затемнениях под юбкой платья.

Следующим вариантом стали серые чулки с маленькими бантиками сверху – их стало возможным заметить, потому что серый приталенный сарафан Ангелина тоже приподняла, да так, что, казалось, можно увидеть некий отсвет белья под ним. Сарафан, тоже из школьной серии, сверху выглядит как жилет, а под ним надета вчерашняя блузка снежной белизны и чистоты. Впрочем, не сарафан с продольными складками на юбке привлекает взгляд мужчины – он всё возвращается к кажущемуся отсвету, но где-то в глубине себя вовсе не желает видеть трусики Ангелины – намёк, этот зовущий отсвет, привлекает значительно сильнее. И сами ноги прекрасны, сжатые со всех сторон серой тканью чулок, как жадными ладонями, чуть вспотевшими от возбуждения. Василий впивался в них взглядом, увеличив картинку сначала на весь экран, почти шестидюймового смартфона, а потом и приближая те участки, что больше привлекают. Девушка, словно всё понимая, сделала фотографии самого высокого разрешения.

Первой среди присланных стала та, где соседская девчонка надела белые гольфы. В качестве школьной формы, выбрано синее платье с белым же передником и рукавом три четверти. Оголённые руки до половины предплечья, открытые участки ног с кажущейся бархатной кожей – всё это служит халвой для взгляда едва проснувшегося мужчины. Весь образ бередит нутро, кровь вновь шумит в голове и полнит чресла. На этой фотографии Ангелина захватила и голову, ракурс тоже нижний, но с образа смущения на лице с отведённым взглядом можно картины писать, и Василий пылко вглядывается вроде в такие знакомые его черты. Ещё недавно шальные отдающие мускусом мысли жили где-то в глубине сознания, на самой границе восприятия, а теперь обрели мощь и плещут образами разошедшейся в эротической истоме фантазии. Юная нимфа в чём-то даже похожа на лосёнка ещё не вставшего крепко на ножки, но уже изящного и красивого в этой высокой худощавой фигурке. Её кожа светится юностью, как молодая листва на деревьях, таким полным жизненного сока салатным цветом.