Виталий Зыков - Малк. И когда ты ее нашел

— Чтобы сделать предложение, от которого не смогу отказаться? — хмыкнул Малк. — Иначе все теряет смысл. Участие в моих поисках аж целого жандармского капитана, молниеносное появление сверкающей грозными печатями бумаги, когда его авторитета оказывается недостаточно, встреча с вами, наконец…

— Наглец… — проворковала красавица, вызвав у Малка очередную волну мурашек и прилив жара внизу живота. Да такой сильный, что для успокоения ему пришлось незаметно прикусить кончик языка, чтобы вернуть ясность ума хотя бы болью. — Но весьма притягательный наглец, — продолжила она, разглядывая Малка с видом энтомолога-любителя, повстречавшего редкого жука.

Играть словами можно было долго, но Малк желал определенности и потому спросил:

— Ну так в чем заключается это предложение? Порекомендованное вами учебное заведение я практически окончил, магом стал, канал связи с Канцелярией в лице Сержа вычислил… Вроде бы все задания выполнены. Пришло время собеседования. Ведь так?

Пока говорил, внутри все сжалось в тугой узел, да так, что даже наведенное госпожой Леарой вожделение отступило. Решение слишком многих его проблем зависело от ответа сидящей перед ним женщины — причем женщины неизвестного звания и должности! — чтобы он мог продолжать сохранять равнодушие и спокойствие.

— Задания, собеседования… А если все гораздо проще? Если вас банально пожалели и решили помочь без всякой на то причины, а? — тихонько засмеялась госпожа Леара и, стряхнув остатки сигареты на все тот же стул, спрятала мундштук в сумочку-клатч. Слова про «канал связи» она демонстративно проигнорировала.

— Если бы вы ограничились помощью в обучении и ненавязчивым присмотром — поверил бы сразу. И даже вызволение из камеры с помощью капитана Тырхата смог бы как-то объяснить… — Малк вежливо улыбнулся. — Но ваше появление не укладывается ни в какие рамки и для меня имеет лишь одно объяснение.

Хождение вокруг да около постепенно начинало его раздражать. Тщательно скрываемая радость от того, что он получит-таки своего покровителя, чем дальше, тем сильнее омрачалась странным поведением колдовской красавицы. Малк его совершенно не понимал. И это настораживало.

— Мне нравится, что вы умеете думать, — немного невпопад, но зато нормальным, лишенным колдовского очарования голосом сказала госпожа Леара. — Жаль только, и вы не застрахованы от ошибок. — Она соскользнула со стола, подхватила изящную шляпку с вуалью и, соблазнительно покачивая бедрами, направилась в сторону Малка. В двух шагах от него замерла и с тонкой улыбкой пояснила: — Я сюда пришла не предложение вам делать, а просто посмотреть.

— И? — чуя неладное, спросил Малк.

— И увиденное мне не понравилось, — покачала головой госпожа Леара. — Вы слишком много о себе возомнили, юноша. Таких в Канцелярии не любят… Как не любят, когда влияние службы пытаются использовать для решения собственных мелких проблем и проблемок. В том числе с Домами… Особенно с Домами! — Красавица ослепительно улыбнулась и, проведя кончиком пальца по щеке Малка, направилась к двери. — Извините, но разбирайтесь с аристократами сами. Столь проблемные сотрудники нам не нужны!

Госпожа Леара была уже в коридоре, когда до Малка, впавшего в ступор, донеслось:

— А еще постарайтесь в дальнейшем не попадать в руки жандармов. Больше вас никто вытаскивать из их застенков не будет…

На этом их с госпожой Леарой вторая встреча завершилась. Малк остался с полным комплектом разбитых надежд, треснувших иллюзий и оказавшихся пустышками фантазий.

Сыскное управление Малк покидал в полнейшем расстройстве чувств. Слишком резкий был контраст между ожиданиями и реальностью, слишком многое в его «великом» плане было завязано на покровительство кажущейся всемогущей Канцелярии. Как вдруг такой удар! Принять его было сложно.

Он даже вещи свои забирал откровенно бездумно. Просто рассовал все по карманам и подмахнул не глядя бумагу о получении. И лишь попытавшись сесть на рейсовый омнибус, понял свою ошибку. Из действительно ценных предметов, бывших у него на момент ареста, жандармы оставили ему только гадательные кости и ключ от квартиры. Все остальное — полторы драхмы наличных, красиво сделанное самопишущее перо, складной нож для бумаг и даже кожаный мешочек для костей, — «затерялось» в закромах управления. И никакое заступничество Канцелярии не смогло спасти его от мелкого воровства.

В итоге возвращаться домой ему пришлось пешком… Но «вишенкой на торте» данный опыт в этот день, увы, для него не стал. Финальной точкой, эффектно поставленной судьбой, оказалось прикрепленное к двери его квартиры письмо. Хозяин дома сообщал Малку, что по завершении месяца — то есть менее чем через две седмицы — ему следовало освободить занимаемое помещение. Был ли тому причиной всего лишь повышенный интерес к Малку со стороны сыскного управления или имелся прямой запрет сдавать ему жилье, в письме не объяснялось.