Виталий Зыков - Малк. Когда у тебя нет цели

Чего Малк больше всего не любил, так это долгих слезливых прощаний, чередующихся с набившими оскомину наставлениями и туманными угрозами. Особенно когда впереди тебя ждёт долгая неизведанная дорога: душа уже там, за пыльным поворотом, а ты вынужден стоять на перроне и убеждать провожающих в своей способности выжить без их строгого надзора и присмотра! Нехорошо это как — то, неправильно. Хотя Малк в вопросах взаимоотношения с родственниками был ещё тем специалистом. Мать его даже в интернат никогда не провожала, отчим всегда пропадал на работе, а сёстры… сёстры сами находились в том возрасте, когда уже Малк то и дело срывался на нравоучительный тон и злоупотреблял наставлениями.

Так что уж кому — кому, а ему судить о том, что хорошо и что плохо в чужих семьях, точно не стоило.

Малк поправил врезавшуюся в плечо лямку мешка, отодвинул оказавшийся на самом краю перрона деревянный чемодан и приготовился дальше ждать, когда многочисленные представители семейства Хелавии закончат наставлять отправляющуюся в культурную столицу Борея дочь. Мать, младший брат, два племянника, две незамужних тётки со стороны отца — и все галдят, трогают за одежду, что — то поправляют и норовят сунуть в карман. А ещё то и дело косятся в сторону Малка, кривясь, словно при виде демонического слизня. Хорошо хоть отца Хелавии сегодня не было — мелкий дворянин, до прошлого года ничуть не считавший зазорным общаться с «простыми смертными», после попадания в фавор у нового наместника сильно пересмотрел своё отношение к окружающим и особенно к ухажёру дочери. Любая встреча с ним заканчивалась скандалом, и Малк старался пересекаться с уважаемым Лизаром Гулором как можно реже…

Пока он предавался размышлениям, дверь бронированного вагона неожиданно лязгнула, и седовласый бородатый проводник, с натугой выдвинув лесенку, объявил о начале посадки. Малк, благо находился ко входу в вагон ближе всех, тотчас поспешил сунуть ему в руки карточку паспорта и пёстрый от разноцветных печатей билет. Сейчас всё, чего ему хотелось, это как можно быстрее убраться от взглядов родни Хелавии. И появление проводника стало настоящим спасением.

Бородач внимательно изучил документ, провёл засветившейся ладонью над билетом — в воздухе моментально вспыхнуло изображение герба Колхаунской железной дороги — вернул бумаги и, буркнув номер купе и места Малка, повернулся к следующему пассажиру. Только — только преодолевший порог совершеннолетия пацан его больше не интересовал.

Малк именно этого и ждал. Кивнув оглянувшейся на него Хелавии, он подхватил чемодан и взбежал по лестнице в тамбур. Развернулся в узком проходе, стараясь ничего не зацепить рюкзаком, и направился вглубь вагона. Пусть это и было его первое путешествие на поезде, куда идти и как себя вести он знал. Хотя, чего скрывать, где — то глубоко внутри всё равно опасался где — нибудь напортачить и опозориться.

Глупо, кто спорит, но Малк ничего с собой поделать не мог.

Наконец, он оказался перед нужным купе и вошёл внутрь. В закутке с двумя парами полок и крохотным столиком царил полумрак — хотя бронезаслонки и были подняты, толстое стекло окна плохо пропускало свет. И он не сразу сориентировался, какая из верхних полок его…

— Не загромождай проход, деревня! — внезапно раздался за спиной жизнерадостный голос, и Малка чувствительно ткнули пальцами в бок.

— А сам — то! — привычно огрызнулся он и, развернувшись, легонько стукнул говорившего кулаком в живот. — Уж не ждал тебя, Толфан! Думал, так и останешься дома…

— Сожри твой язык Йоррох, Малк! Чего я там забыл?! Менять интернатские казарменные порядки на диктат отца дураков нет! — возопил толстяк, сделав большие глаза, затем осёкся, опасливо огляделся по сторонам и ввалился в купе, пузом оттеснив приятеля ещё дальше от входа. — Чем больше расстояние между мной и Локией, тем лучше, — зашептал он, напоследок добавив: — А если вдруг что, то вернуться всегда успею.