Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Здорова, парень, — проронил черноусый страж порядка.

— Здравствуйте, — вежливо произнёс Рун.

— Что, твоих рук дело пение котов и собак?

— Нет, — очень честно ответил Рун. — Тоже дивился из окна. Чудеса тут у вас так и происходят каждый день.

— Ну-ну, — усмехнулся рыжеусый стражник. — Известно, ты не сознаёшься. Непонятно, зачем тебе это. А то может ты чернокнижник?

— Ага, чернокнижники только и исцеляют простолюдинок задарма, и зверьё заставляют петь на потеху толпе, — поиронизировал черноусый. — Пойдём-ка, парень. Тебя желает градоначальница видеть.

— Что, прям сейчас? — Рун растерянно посмотрел на стражника, потом перевёл взгляд на Уго, словно ища у него поддержки.

— Прям сейчас, — кивнул черноусый. — Она ждать не любит.

— А вещи можно взять? А то в комнате остались, — попросил Рун, опасаясь за узелок с серебром.

— Вернёшься ты к своим вещам. Не беспокойся, — добродушно заявил рыжеусый. — Не в темницу же ведём.

— Я запру комнату на замок, — пообещал Уго.

— Спасибо, — поблагодарил его Рун.

Черноусый стражник зашагал к выходу, рыжеусый чуть подтолкнул Руна, побуждая отправиться следом, а сам пошёл позади. Лала полетела рядом, с недоумённым выражением на личике. Они вчетвером вышли наружу. Народу на улице стало ещё боле, чем было. Пожалуй, уж за сотню человек. Те, кто пропустил концерт, жаждали услышать хотя бы на словах, что произошло, им с воодушевлением рассказывали, стоял гомон от множества голосов. Руна тут же узнали, принялись указывать на него пальцами, перешёптываясь.

— Вот незадача, — расстроено молвил он Лале. — Словно самые худшие кошмары сбываются.

— Ты теперь знаменитость, милый. Наслаждайся славой, — полушутливо заметила она.

— Да уж, — только и смог выдавить из себя Рун.

Черноусый стражник зашагал в направлении центральной площади, Рун взял Лалу за руку и последовал за ним, рыжеусый замыкал сзади. Некоторые из зевак вдруг стали им кланяться. И Руну казалось, что кланяются-то они именно ему. Для простоватого скромного человека, не привыкшего к вниманию окружающих, подобная ситуация всегда дилемма. Ежели кланяются тебе, никак не реагировать, выйдешь грубияном. А если кланяются не тебе, а ты начнёшь кланяться в ответ, выйдешь дураком. Вот и выбирай. Может это стражники столь известные и уважаемые тут люди, что все им поклоны бьют. Вон какие необычные. Плащи разукрашенные, с вышитыми гербами. Изгою сложно решиться признать себя объектом всеобщего почитания. Рун предпочёл счесть, что кланяются всё же его спутникам. Пошёл с невозмутимой физиономией. Стражники тоже не обращали на поклоны никакого внимания.

— Во народищу-то, — подивился рыжеусый.

— Ага, — отозвался черноусый. — Удачно нас с тобой послали. А я ещё ругался про себя, тащись, мол, куда-то с ранья. И вон оно как вышло. Чудо лицезрел.

— Повезло, — согласился рыжеусый.

— Заинька, думаешь, это надолго? Кушать хочется, — пожаловалась Лала.

— Прости, малышка, я не знаю, — повинился Рун ласковым голосом.

— Хорошо хоть, с тобой полетела. А то что бы я делала сейчас? Ни выйти, ни узнать, где ты.

— Да, — кивнул он. — Расставаться нам вообще нельзя, выходит. Занятно, что твоя ревность нас спасла, правда? Не запереживала бы из-за Ваи, и… всё.

— И вовсе я даже и не ревнивая, — возразила Лала. — Обычная девушка, как и все.

Рун лишь улыбнулся, ничего не сказав.

— А зачем я этой… начальнице? — обратился он к стражникам.

— Как зачем? — пожал плечами черноусый. — Чудеса в городе происходят. Все говорят, твоих рук дело. Ей интересно. Если это ты, зря отрицаешь. Не скрывал бы, наверняка пригласила бы с почётом. С уважением. А так… Какое тебе уважение, если ты мелкая сошка. Вдруг ты и правда не волшебник.

— Это не я, не знаю, с чего все решили на меня, — посетовал Рун. — А у вас, что, дама правит городом?

— Правит кавалер. Её муж. А она правит им, — поведал рыжеусый весело.

Черноусый рассмеялся, его товарищ тоже, вслед за ним.

— Глава города женат на женщине, коротая гораздо родовитее его, — стал объяснять черноусый. — Он состоятельный, у её семьи были затруднения с деньгами. Наверное в этом дело. Он против неё и рта открыть не смеет. Так что правит она, а он лишь поддакивает.

— Понятно.

Вскоре свидетели пения зверей остались позади. Руна перестали узнавать, прохожие теперь уже не глазели, а лишь поглядывали с любопытством. Всё же стражники ведут, вдруг преступник какой или душегуб. Лала постепенно снова пришла в прекрасное расположение духа, осматривала всё вокруг пытливо, хоть и были уже тут, на этих улицах, вчера. Улыбалась Руну загадочно-приветливо, встречаясь с ним глазами, согревая ему сердце. У него тоже поднялось настроение, он тоже разулыбался, смущая умы людей диссонансом между тем, что они видят и тем, как понимают увиденное: ведут стражники человека, а он радуется. Так бывает?