Ши Эрншоу - Коварная бездна [litres]

Оливия косится на дверь – у нее появился шанс сбежать. Но по какой-то причине она остается. Может быть, хочет посмотреть, как он перережет мне горло. А может, ей интересно, чем все это закончится.

– Сколько человек ты убила в этом году? – спрашивает Бо, словно ищет еще одну причину полоснуть меня ножом и выпустить всю кровь.

– Ни одного, – бормочу я.

– Мой брат стал последним?

Еле заметно киваю.

– Почему?

– Я больше не хочу быть такой, – шепчу я чуть слышно.

– Но это твоя сущность, – со злостью огрызается он.

– Нет, – качаю я головой. – Я больше не буду убивать. Хочу жить другой жизнью. Я хотела прожить ее с тобой.

– Прекрати! Не прикидывайся, будто я изменил тебя. Не прикидывайся, что я тебе нужен. Не поверю ни одному твоему слову. Я даже не могу доверять своим чувствам к тебе. – Эти слова ранят меня сильнее всего, и я вздрагиваю. Бо думает, что я заставила его полюбить, приворожила, точно так же как Оливия. – Ты лгала мне. Обо всем.

– Нет, – пытаюсь я возразить.

– Я не намерен тебя слушать! – Бо убирает нож от моего горла. Его немигающие глаза пылают ненавистью. Мои же умоляют о прощении. Но для этого слишком поздно. Я убила его брата.

Я его враг. И он меня ненавидит.

Луч света от маяка в последний раз освещает его лицо, Бо отворачивается и ныряет в маленькую дверь. Дождь хлещет ему в спину. Его тень проскальзывает через освещенную комнату и исчезает на лестнице.

– Он не любит тебя, Хейзел, – говорит Оливия, будто и правда хочет утешить меня. – Он любил ту, за которую ты себя выдавала. Но ты ему все время лгала.

– Это все твоя вина. Зачем ты полезла?!

– Нет, ты во всем виновата сама. Возомнила, что можешь стать одной из них – человеком. Но мы мертвы уже двести лет, и этого ничто и никто не изменит. Даже парень, которого ты любишь. Думаешь, что любишь.

– Черт возьми, да откуда тебе знать? Ты никогда по-настоящему никого не любила. Разве что саму себя. А я не хочу быть таким ничтожеством! Не хочу, подобно тебе, застрять навеки в могиле на дне бухты!

– Ты не можешь изменить нашу сущность.

– А это мы еще посмотрим!

Я отталкиваюсь от стены и срываюсь с места.

– Куда ты? – кричит она вслед.

– Я иду за ним!

Проливной дождь почти погасил костер рядом с теплицей. На острове никого не осталось. Вечеринка была прервана возвращением Джиджи Клайн.

Силуэт Бо виднеется рядом с причалом. За пеленой дождя он кажется мне очень далеким, как мираж на пустынном шоссе. Хочу окликнуть его, но тут же закрываю рот – Бо все равно не остановится. Он принял решение покинуть остров – и меня. Навсегда.

Поэтому я бегу.

Многочисленные лодки и шлюпки, которые всего несколько часов назад стояли у причала, теперь исчезли. Остались лишь моя моторка и «Песнь ветров». Бьются бортами о причал, ветер обрушивает на них разъяренные удары.

Вдалеке редкие огоньки обшаривают поверхность бухты – кое-кто все еще ищет Джиджи, хотя большинство, должно быть, сдались и решили вернуться в город. А Джиджи, скорее всего, прячется где-то рядом. Полночь все ближе. А может, Аврора уже сбросила чужое тело и растворилась в самой глубокой темноте бухты. Но, зная ее, она найдет способ выйти на берег и прожить оставшиеся до полуночи минуты. Насладиться последними мгновениями перед возвращением в пучину. Маргарита поступит так же. Может быть, она останется стоять на маяке, на самом верху, глядя на остров с высоты и наблюдая, как надвигается шторм, пока в последние секунды неумолимый зов моря не заставит ее мчаться к берегу.

В моторке Бо нет. Тогда я поворачиваюсь к шлюпке и замечаю его у правого борта. Он как раз начал отшвартовываться.

– Куда ты? – кричу я. Бо молча втаскивает последний линь. – Не уезжай! – умоляю я. – Мне нужно рассказать тебе все… всю правду.

– Поздно, – отвечает он. Вспомогательный мотор начинает урчать. Бо переходит на корму и берется за штурвал. Все как и три года назад, даже звуки те же – негромкое гудение мотора; свист ветра, который ждет не дождется, когда шлюпка выйдет в океан, и он надует парус.

– Пожалуйста, – умоляю я.

Лодка отчаливает.

Я провожаю ее вдоль причала, а дальше у меня нет выбора. Меньше метра отделяет меня от кормы, на которой синим цветом от руки написано «Песнь ветров». Но расстояние увеличивается. Я отталкиваюсь и прыгаю. Я ударяюсь о борт, боль пронзает ребра, а руки судорожно пытаются уцепиться хоть за что-нибудь. Наконец нащупываю какой-то металлический выступ и хватаюсь за него. Железка слишком гладкая, и пальцы начинают соскальзывать. Морская вода плещется у меня под ногами.