Марианна Рэй - Приключения Эммы. Хозяйка ветров [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Эмма опустила глаза и тихо вздохнула.

Когда Эмме было тринадцать, её отец неожиданно погиб. Он отправился в море на своей парусной лодке и не вернулся. Позже выяснили, что его лодка попала в сильный шторм и перевернулась. Мать девочки долго не могла прийти в себя, и дети нелегко перенесли потерю отца – особенно Эмма. Ведь она, как никто другой, была к нему привязана.

– Так что ты должна, в конце концов, опуститься на землю и повзрослеть, – добавила мама.

Эмма что-то хотела ответить, но мама её перебила:

– Всё, не мешай. Я хочу посмотреть «Новости», – она включила телевизор и села за стол.

– А ты заметила, что прошло уже полгода с тех пор, как в «Новостях» перестали сообщать о смерчах, ураганах, штормах, засухе или наводнениях? – задумчиво протянула Эмма. – А ведь раньше каждую неделю где-нибудь да что-нибудь происходило. Ветры как будто утихомирились.

– Ничего себе утихомирились! – вспыхнула мама. После смерти отца она стала ненавидеть ветреную погоду. – Конечно, ураганов или штормов уже нет, но пронизывающий ветер дует не переставая, залетает в трубы, распахивает окна и двери, врывается в дома… Нет, такая погода явно не по мне!

– Да, ветры действительно ведут себя странно, – задумалась девушка. – Словно они что-то или кого-то ищут…

– Перестань говорить глупости. Ветры не живые, они не могут кого-то искать, потому что не умеют думать. Но если бы они были разумными, я бы высказала им всё, что я о них думаю! Ведь это по их вине погиб твой отец! И по их вине во всём мире страдают люди!

– Но мне кажется, ветры не желают зла, – вполголоса сказала девушка. – Я не знаю, почему они так поступают, но чувствую, это не их вина. Хотелось бы мне узнать, что с ними происходит…

– Опять ты за своё! Сколько можно жить фантазиями! – нахмурилась мама.

Эмма недовольно поджала губы и отвернулась.

После смерти отца она стала чувствовать себя более одинокой, чем прежде. Её никто не понимал – ни в семье, ни в школе. Все считали её странной, не только потому, что она предпочитала одиночество компании друзей, но и потому, что она относилась к животным, растениям и стихиям так, будто это были люди. А Эмме просто было легче найти общий язык с животными и птицами, чем с людьми. Она верила, что они всё понимают, и делилась с ними своими мыслями. Даже цветам и деревьям она доверяла свои тайны. Эмме казалось, что они всё слышат и отвечают, только очень-очень тихо. Точно так же она разговаривала с ветрами, рассказывая им сказки и слушая их песни.

К сожалению, другие люди не думали, что звери, птицы, цветы и ветры могут что-то понимать и говорить – в том числе и мама Эммы. Иногда она вздыхала и приговаривала:

– Эх, лучше бы ты завела себе друзей, чем попусту болтала с цветами или ветрами. Пойми, просто я не хочу, чтобы над тобой посмеивались.

– Ты не понимаешь! Они ведь тоже разумны и могут меня слышать! – возражала Эмма.

– Тебе уже семнадцать, а до сих пор веришь в сказки, – мама качала головой.

А Эмме было непонятно, почему никто не верил в то, что звери и растения ничуть не глупее людей, а ветры и другие стихии тоже живые.

Однажды ранним июньским утром Эмма проснулась раньше всех. Стараясь не шуметь, она на цыпочках прокралась в ванную, где умылась и причесалась. Глядя на своё отражение в зеркале, она тихо вздохнула.

– Да, я некрасивая, – сказала она себе. – Ну, что теперь поделаешь?

Эмма переживала из-за отсутствия яркой внешности, ведь у неё не было ни ясных голубых или глубоких чёрных глаз, ни насыщенных тёмных или сверкающих золотых волос – как у многих сказочных принцесс, которыми Эмма так восхищалась.

Хотя на самом деле Эмму нельзя было назвать некрасивой. Она была милой, стройной девушкой среднего роста. На её небольшом носу красовались золотистые веснушки, волнистые волосы её были не слишком тёмные и не слишком светлые, не очень длинные, но и не короткие. Её серо-зелёные глаза тоже были средней величины, хотя порой, когда она читала что-то интересное, становились просто огромными.

– У меня всё всегда среднее, – поморщила нос Эмма. – Я такая невзрачная…

Эмма ещё раз вздохнула и, показав язык своему отражению, вернулась к себе в комнату, где надела синее льняное платье с белыми кружевами. После этого она спустилась на первый этаж (при этом споткнувшись и чуть не упав) и прошла в просторную светлую кухню, где за большим овальным столом обычно собиралась вся семья. Стянув из холодильника вчерашний бутерброд с сыром, Эмма поднялась на чердак. Там она отворила маленькую синюю дверку и вылезла на крышу, в прямоугольном вырезе которой находилась небольшая площадка с кованой изгородью, где девушка любила проводить время.