Сергей Куц - Тёмная магия [litres]

Фрау Мерридин хлопнула в ладоши, и дневной свет в столовой исчез. Это было приглашением идти, и они пошли. Эван старалась не смотреть по сторонам. На кухне бойня и в саду, куда скоро вышли, тоже, но сейчас никто не нападал. Джон Ленар уверенно вел людей к Алой башне. Кто-то из старшекурсниц сказал, что до нее всего семь кварталов.

Всего семь перекрестков, но их еще надо миновать!

А Локонтелор в пожарах! Казалось, горит весь город, и по счастливой случайности огонь не подступил к той части улиц, по которым торопливо шагали к Алой башне несколько десятков выживших в квартале темной школы.

Где-то кричат, и слышится рычание чудовищ. Оживший кошмар все еще властвует в Локонтелоре. Эван поежилась, она не знала, от страха ли повела плечами, или от холода. Что сейчас? День или ночь? На сей вопрос тоже не ответить: вместе с кошмаром на город легла тьма.

Они шли, постоянно ожидая нападения. Напряжение такое, что в воздухе слышится какое-то невнятное гудение. Или оно взаправду? Землю трясет уже постоянно, и, хвала Девятерым, земля не сбивает с ног, идти еще можно, и они шли. Миновали один перекресток, потом еще и еще. К ним присоединились другие выжившие – несколько десятков человек.

Грязные, оборванные, перепуганные люди всех возрастов и достатка. Некоторые радостно приветствовали встреченных из темной школы, но гневные окрики волшебников заставляли быстро заткнуться. Некоторые были ранены, но никто не просил помощи, потому что знали, что чем скорее дойдут до внешнего бастиона, тем вернее найдут спасение.

Мессира ректора слышали все, и каждый понимал, что времени почти нет.

Маги гнали горожан в хвост колонны, к слугам. Люди не сразу понимали, что сила волшебников и сталь кондотьеров предназначены только для учеников, а им защиты не дождаться. Но горожанам быстро объясняли, где их место. Эван буквально кожей чувствовала буравящие студентов мрачные взгляды, когда люди останавливались, чтобы дождаться прохождения слуг и пристроиться следом.

Но что она могла сделать для этих несчастных? Она и пискнуть против фрау Мерридин не смеет, а если даже вякнет что-нибудь, то ни для горожан, ни для слуг ничего не изменится, уж в лучшую сторону точно. Но их хотя бы не гонят прочь.

Ученицы торопливо семенили за кондотьерами, которые ускорили шаг. Алая башня совсем близко! Вон она, на той стороне площади, где всегда торговали овощами и фруктами. Эван переступила через перевернутую корзину, потом перешагнула через мертвого бонда, что привез свой товар в Локонтелор в этот роковой день. Кого-то впереди вырвало прямо на ходу. Ученицы ступали чуть ли не прямо по мертвым, растерзанным и окровавленным телам, которых было уж очень много перед Алой башней.

Сложенная из яркого красного камня, чей цвет дал имя башне, она темнела впереди рядом с голубыми стенами внешнего бастиона. Словно вся залита кровью, но это глупости! Башня совсем близко, и – о чудо! – ее удерживает городская стража. Перед воротами десяток латников! Фрау Мерридин была права, когда настояла идти именно сюда. Спасение близко!..

Но что такое? Почему они не следуют дальше? Эван увидела, как идущий первым Джон Ленар вскинул правую руку. Сигнал, понятный его людям: «Немедленно остановиться!». Шедшие позади капитана солдаты быстро передали его магу в сером дорожном платье и ученицам за ней, а те – другим.

– К оружию! – закричал Ленар.

Небо упало на землю! Рухнуло, подняв клубы пыли.

Эван лежала на чем-то мягком и липком. Закашлялась, сплевывая густую слюну, и пыталась хоть что-нибудь разглядеть в облаке пыли, которое накрыло торговую площадь перед воротами Алой башни.

Крик капитана Ленара, призвавшего к оружию, почти сразу потонул в невообразимом шуме. Всех, кто был рядом, сбило с ног, и нет еще возможности подняться. Землетрясение непредставимой силы уничтожало Локонтелор.

Мир трясется и качается. Грохочет, обрушивая двух- и трехэтажные дома вокруг площади. Они падают, рассыпаясь в груды камней, из которых когда-то были сложены, а по улицам и площадям расходятся волны пыли.

Эван подняла голову, ее лицо залито слезами, которых ученица не чувствовала. Она и не понимала, что плачет. Не видно дальше нескольких футов! Только мертвые тела, куда ни кинь взор, и она сама лежит на залитом кровью мертвеце!

Землетрясение вдруг стихло, уйдя в дрожь где-то глубоко и далеко в недрах.

Неужели она одна? В клубах пыли и во тьме, что поглотила сотворенные магией светлячки, почти ничего не видно, но она чувствовала, на что упала. Буквально кожей ощущала всю мерзость того, на чем лежала.